Развилка

— Не так много, как может показаться, — Иван Сергеевич поморщился. — Одна подвода в среднем перевозила полтонны. Всего в «банковском» обозе, как его называли бойцы Кубанской армии, сорок тонн ценностей. Плюс-минус еще пять. Вычитаем книги и документы, регалии Кубанского Войска и запорожские реликвии. Потом бумажные деньги, царские банкноты и векселя, а так же серебро — это шло на текущие расходы. Ну и остается тонн пять золота. Впрочем, не сбивай меня с мысли. Слушай дальше.

— Прошу прощения, Иван Сергеевич. Виноват. Дурак. Исправлюсь.

Алейник шутливо погрозил мне пальцем и продолжил:

— Красные очень сильно хотели завладеть кубанской казной. Но не вышло. Кубанцы соединились с добровольцами Корнилова и столкнулись с новой проблемой. Теперь уже лидеры Белого движения попытались наложить лапу на казну. И тогда было принято решение ее спрятать. От греха подальше. Занимался этим специальный отряд: Мыкола Рябовол, священник Кулабухов и группа надежных казаков. Они свою миссию выполнили — казну сховали. А потом был отбит Екатеринодар, и начались трения с белыми генералами. Священника Кулабухова обвинили в измене и самостийности, а затем повесили. Рябовола убили в Ростове. Казаки и офицеры из их отряда пропали или погибли. А когда большевики нас погнали, и начался большой драп, заграницу вывезли только двенадцать ящиков с регалиями и некоторые драгоценности. Золото и «турецкие алмазы» остались в тайнике. Где он находится — неизвестно.

Во время отступления на поиск клада были выделены четыре группы. Все имели надежные координаты, где и что спрятано. Казаки собирались вывезти золото в Крым. Однако никто и ничего не обнаружил. В указанных тайниках находилась мелочевка или они оказались пустыми. Две группы погибли. Одна потеряла половину казаков. В последней выжил только командир. В 1921 году на поиски кубанской казны отправились чекисты, специальный отряд из самых отъявленных сорвиголов, которых отбирал лично Дзержинский. По слухам, они тоже имели точные данные о местонахождении золота, ушли в горы и пропали. А в 1922 году казну искал генерал Фостиков и тоже ничего не нашел. Хотя при нем находился представитель Рады, который утверждал, что ему доподлинно известно, где находится тайник. Судя по всему, Рябовол и Кулабухов не доверяли другим членам Рады. Поэтому дали им ложные координаты тайников, а сами спрятали все в одном месте. Вариантов местонахождения казны несколько: подземелье под станицей Новощербиновской, аул Шенджий, засыпанные колодцы в станицах Атаманская, Калужская, Уманская, Староминская и Старощербиновская, пещера на хребте Пшаф или старые выработки на горе Собер-Оашх. А может быть казна в секретном бункере где-то в Екатеринодаре или окрестностях. Но тогда, выходит, после освобождения кубанской столицы золото тайно вернули в город или вовсе никуда не вывозили, а в сундуках и бочках вместо металла возили камни. К чему я тебе все это говорю, догадываешься?

— Будем искать клад?

— Верно.

— А человек, которого вы ждали, дал вам подсказку, где искать?

— Да.

— Он с нами поедет?

— Нет. И кто он тебе знать не стоит. В этом деле, чем меньше знаешь, тем больше шансов уцелеть.

— А куда именно поедем, сразу не скажете?

— Не скажу.

— Понимаю, Иван Сергеевич. Будь я на вашем месте, тоже придерживал бы информацию до последнего. Только не понятно, почему именно вы этим занимаетесь?

— А потому, Андрей, что двадцать два года назад я был командиром той группы, которая искала казну и не нашла ее. Своих казаков я вывел с боем. Половину, но вывел. Чудом ушли. А вот твой дядька Кондрат один выжил.

«Чем дальше, тем больше узнаю о своем родственнике и людях, которые меня окружают, — подумал я. — У всех тайны и все такие загадочные, что порой становится не по себе».

— Иван Сергеевич, еще вопрос можно?

— Хоть сто. Но не на все я смогу ответить.

— Сотню не надо. Сейчас важен только один. Если найдем казну, кому сдадим?

— Нашим атаманам.

— Всем?

— Конечно, нет. Никакой помпы не будет. Соберется узкий круг, наиболее авторитетные атаманы, и мы передадим казну им. Если хочешь знать фамилии, то это не секрет. Красновы, Науменко, Балабин, Татаркин, Шкуро и Кононов. Семь человек. Именно они будут распоряжаться казной Кубанской Рады. За кем есть реальная боевая сила, тот и будет допущен к секрету. А дальше пусть сами решают, как быть, на что тратить золото и надо ли это вообще делать.

— Ясно.

— Больше ни о чем спросить не хочешь?

— Не сегодня. Мне подумать надо.

— Думай, Андрей, — Алейник поднялся. — А я, пожалуй, пойду и высплюсь. Если не возражаешь, останусь у вас. А то мало ли что… Вдруг, со мной за ночь что-то случится…

— Оставайтесь, Иван Сергеевич.

Алейник подошел к двери, обернулся и, с усмешкой, поинтересовался:

— Надеюсь, ты не в обиде, что последний месяц я тебя и казаков прижимал?

— Нет.

— Вот и хорошо. Все это для дела. Я к тебе и твоим бойцам присматривался. Гнили ни в ком не обнаружил и теперь уверен, что на вас можно положиться.

Я промолчал, а Алейник вышел. В комнате наступила тишина и, почесав затылок, я сам себе сказал: