Немного передохнув, двинулись дальше. Со стороны Дорогобужа слышны пушечные выстрелы. Стало быть, дистанция до передовой 10–12 километров. Разведчики шли к фронту, а фронт сам надвигался на них. Стали встречаться отступающие немецкие части, сначала тыловые.
Несколько медицинских машин, потом грузовики с ящиками, явно интенданты эвакуировали склады. На Жихарева и Каткова поглядывали безразлично. Камрады идут к передовой, но что могут сделать эти двое, когда позиции не удержали дивизии?
Впереди, на удалении полкилометра взорвался тяжёлый гаубичный снаряд.
— Ого, уже сюда долетают, — заметил Игорь.
— По-моему, надо подыскивать очередное укрытие.
Через несколько минут с большим недолётом взорвались ещё два снаряда. Продвигаться дальше становилось рискованно. Нелепо будет погибнуть от своих же снарядов.
Показалась деревня.
— Стой! В деревне немцы. Их долбить артиллерией будут и нам достанется.
Слева от деревни перекрёсток дорог, по ним движутся отступающие части.
— Идём вправо.
Успели преодолеть метров триста, впереди взорвался снаряд.
— Наши что, вслепую стреляют? Вздуть бы корректировщика!
Ближе к ним взорвался ещё один снаряд.
— Катков, бегом в воронку.
Воронка огромная, грузовик поместится. Земля ещё дымком курится, тёплая от взрыва. Спрыгнули туда. Если обстрел будет продолжаться, осколки по верху пойдут, не заденут. К тому же на фронте существовало поверье — снаряд в одну воронку дважды не попадает. Корректировщик точно был, поскольку после двух неудачных попаданий наводку исправили и теперь снаряды обрушились на деревню. Взрывы, огонь, дымом всё заволокло. Вверх летели обломки брёвен, доски, куски автомашин.
Потом вдалеке послышался рёв моторов, хлёсткие танковые выстрелы.
— Никак наши? — выглянул из воронки Жихарев. Снимай китель!
— Зачем?
— Танковый десант пробежит, увидит двух фрицев. Сгоряча дадут очередь из «папаши» и амбец.
Скинули френчи, остались в нательных рубахах. Немецкое оружие вывернутыми наизнанку кителями прикрыли. Главная задача сейчас — уцелеть в горячке боя. А уж потом их к оперуполномоченному «СМЕРШ» отведут. Жихарев позывной командира разведроты даст. Дальше дело техники — созвонятся. По крайней мере думалось так. Неприятно ждать в воронке исхода боя. Подбежит боец, не разобравшись полоснёт из автомата и дальше побежит. И все труды и жертвы разведгруппы понапрасну окажутся.
Рёв моторов нарастал. Жихарев приподнял голову и тут же на дно воронки скатился.
— Рядом уже. Танк прогромыхал рядом, потом послышалась близкая автоматная стрельба, топот, крики. На краю воронки возник боец. Лицо от бега, от возбуждения боем покрасневшее, потное. Направил автомат на разведчиков.
— Вылазь, фрицы!
— Мы не фрицы, свои, разведка.
— А чего штаны и сапоги немецкие?
— Мне в немецкий тыл надо было в пилотке со звездой и красным знаменем в руке идти?
— Верно, не подумал. Вылазьте, начальство разберётся.
Самый напряжённый и опасный момент миновал. Разведчики выбрались, оружие с собой прихватили, передали его бойцу. Жихарев портфель нёс, к груди прижал. Пробегавший мимо боец крикнул.
— Семёнов, что ты с ними возишься? Шлёпни и с нами.
— Говорят — наши разведчики.
— А, тогда веди.
В наступлении всегда неразбериха. Передовые части вперёд ушли, командование приотстало, наблюдение ведёт в бинокли и стереотрубы, как подразделения продвигаются, нет ли заминки, требуется ли помощь — артиллерией, танками, пехотой. А штабы собирают документы в сейфы и железные ящики, другое имущество для передислокации. Семёнов привёл разведчиков в избу, что контрразведчик занимал.
— Разрешите доложить. Задержал двух человек, говорят — наши разведчики.
— Некогда.
— Документы у них в портфеле, говорят — важные.
— Ладно, давай сюда.
Боец немецкое обмундирование и оружие в угол свалил.
— Это их.
— На фига мне это железо? Бросил бы там.
Семёнов сказал разведчикам.
— Заходите, товарищ старший лейтенант торопится.
Оба разведчика вошли в комнату.
Жихарев представился по форме.
— Командир разведвзвода дивизии лейтенант Жихарев. Со мной рядовой Катков. Прошу доложить начальнику разведки дивизии майору Баринову.
— Эка вы невовремя! Наступление идёт. Линии связи перегружены, полки и дивизии в движении. Ладно, попробую связаться по рации. Семёнов!
Боец зашёл в комнату.
— Охраняй пока.
Вернулся смершевец не скоро, минут через двадцать.
— Всё верно, майор Баринов подтвердил. Вышлет за вами грузовик. Только он сказал — вас больше должно быть.
— Нас шестеро было, четверо там остались.
Старлей жадно поглядывал на портфель. Понимал, что ценные и важные документы там. Отобрать нельзя, майор Баринов шум поднимет, до командарма дойдёт. Разведчики народ такой, шустрый, палец в рот не клади, по локоть оттяпают, а себя в обиду не дадут. И просить одним глазком взглянуть совестно, за бумаги эти разведка жизнями заплатила.
— Оружие своё заберите. Семёнов, дай им какое-нибудь тряпьё. Плащ-накидки, гимнастёрки старые. Мне ехать надо. А ты грузовика из дивизии дождись, передай с рук на руки.
— Есть!