Разум Вселенной

Он встал и решительными шагами направился к двери. Лицо его утратило привычное ласково-снисходительное выражение.

— Извините, Всеволод Александрович, — остановил его Юрий. — Для меня это вопрос очень серьезный. Как вам известно, у моего лучшего друга, Андрея Цветкова, лейкоз. Под угрозой опухолевого перерождения тканей сейчас миллионы людей, подвергнувшихся лучевой травме. Неужели не все средства хороши, если они ведут к цели, которая поставлена перед нашей наукой, — победить лучевую болезнь и рак?

— Все, — сказал Брандт, не задумываясь. — За исключением ложных. А средства, которые предлагает испытывать профессор Панфилов, — это ложные, ненаучные средства, которые игнорируют весь мировой опыт исследования клетки на молекулярном уровне. Вот почему Комитет по противолучевой защите отклонил предложенный Панфиловым план. И правильно поступил. А вам я советую покончить с затянувшейся детской болезнью — вашим увлечением его идеями.

— Я далеко не убежден, что его идеи ложные, — глухо сказал Юрий.

— Тогда, мой молодой друг, вам придется выбирать между Институтом космической биологии и Лабораторией морфобиохимии. Вот все, что я могу вам ответить.

Брандт повернулся и вышел из комнаты. Юрий молча смотрел ему вслед.

Глава девятая Говорит Ао

Сентябрь пришел в Москву, как приходил тысячи раз, с нежной желтизной, пробивающейся в листве еще совсем по-летнему зеленых деревьев, с падающими звездами по ночам, внезапными холодами, сменяющими последние теплые дни уходящего лета. Под бледно-голубым, прозрачным небом Москва блистала величественным амфитеатром стадиона в Лужниках, далекими, на горизонте, пирамидами высотных зданий и яркой, золотой точкой купола Ивана Великого в Кремле. Как будто в мире ничего не случилось.

Вся планета была объята тревогой и беспокойством. Тайная неуловимая смерть витала над Землей.

И все же сообщение о космическом снаряде, доставленном на Землю с неведомой обитаемой планеты, о его удивительном содержимом, о его неожиданно обнаруженных пассажирах продолжало вызывать самый острый, самый напряженный интерес.

Первый доклад о расшифровке информации, заключенной в снаряде, состоялся в актовом зале университета в середине сентября. Пройти в актовый зал оказалось невероятно трудно. Все заседание Юрий и Ярослав простояли, плотно прижатые к стене, откуда едва видно было происходящее в зале.

За столом президиума, на стульях, стоящих в три ряда, сидели человек тридцать. С краю Юрий увидел белые волосы и галстук бабочкой профессора Брандта, в третьем ряду сидел Панфилов. Председатель нажал кнопку звонка. Встал Тенишев. Сейчас же в аудитории стало тихо.

— Дорогие коллеги, члены Комитета по изучению космического снаряда и наши уважаемые гости! — начал Тенишев. — Разрешите сообщить о ходе работ по изучению информации, заключенной в призмах, которые обнаружены в шести малых контейнерах центральной камеры космического снаряда.

Голос Тенишева, усиленный репродукторами, звучал как гром.

— Обследование снаряда показало, что в нем было четыре отделения. У основания снаряда размещались ракетные управляющие устройства, система приема информации из головной части и система программирования, обеспечивающая движение снаряда в соответствии с получаемой информацией. Все это отделение почти полностью уничтожено при сближении снаряда с Землей, когда включились ракетные тормозные устройства большой мощности. Второе отделение, которое примыкало к первому, содержало несколько контейнеров с какими-то устройствами неизвестного назначения. От них остались незначительные, сильно поврежденные, оплавленные и обгоревшие части, по которым пока не удалось составить представление о конструкции и назначении устройств. Верхнее отделение содержит воспринимающие устройства, обеспечивающие получение информации об обстановке полета снаряда.

Тенишев говорил спокойно, без жестикуляции, ровным голосом, но его лицо отражало глубокую взволнованность.

— Трудность стоявшей перед нами задачи, говоря без всякого преувеличения, была беспримерной. Подлежащая расшифровке информация относится к такому уровню культуры, который определил современную культуру человечества, вероятно, на тысячи, если не на десятки тысяч лет.

По спине Юрия пробежала дрожь, как в далеком детстве, на самом волнующем месте увлекательного приключенческого романа.