Разрывая стены

«Тванские тени», — прошептал Бэй, чувствуя холодную волну, толкнувшую в спину. Он отставил в сторону бокал и бросил быстрый взгляд на Ану, сидевшую в окружении Гора и Конрада. Кон легко перебирал струны гитары. В удачной карьере сотрудника консалтинговой фирмы был короткий период неудачной карьеры музыканта, но играл Кон здорово, и его голос нравился девушкам. Может, все правильно? Все идет по планам Шляпника, задумавшего, чтобы через несколько секунд в этом доме появилась Карина, информацию о которой Бэй искал днем в Интернете, сам не зная, зачем. Нет, врал, знал. Ему не давала покоя привязка и мысль, что он лишь жертва непонятных рефлексов, лишенный выбора сердцем. Вот он и искал фотографии Волжской, читал о последних событиях в ее жизни, прислушиваясь к самому себе.

Карина принесла с собой аромат жареных каштанов и свечей зимним вечером. Она тоже изменилась за прошедшее время, стала стройнее, потеряв немного в весе, приобрела то, что растерял, по словам друга, Бэй — лоск. Бывшая спортсменка была одета в дорогой костюм, но без излишней строгости. Каштановые волосы лежали высокой прической вокруг головы, но Карина распустила их, как только преступила порог, и тяжелая шелковистая волна упала ей на плечи, спускаясь едва ли не до пояса. Карие глаза в обрамлении густых ресниц блестели растопленным шоколадом.

Бэй залюбовался. Красивая у него была женщина…

И пока Волжская хватала ртом воздух, потом хватала руку Кайта, ища опоры и поддержки, он улыбался, понимая, что соскучился. По их сказкам, которыми они оплетали каждый город, где встречались, по историям — выдуманным или пересказанным. По тому времени, когда у него была Каренина.

— Здравствуй, Кобейн, — Волжская подошла поближе, влажный взгляд метался по его лицу и фигуре, словно Карина проверяла, что Бэй цел, стоит перед ней, что она не выдумала его себе.

— Здравствуй, Карина.

— Где ты был… — выдохнула она напряженным шепотом. — Где ты был? — повторила чуть громче. — Мы думали, что тебя уже нет в живых, — закончила едва слышно…

Бэй невольно посмотрел на ее руки, не заметив никаких колец. В интернете не было информации о личной жизни бывшей фигуристки, ни единого упоминания о каких-либо отношениях с ее нанимателем, кроме деловых. Но судя по машине Волжской и стилю ее одежды, олигарх платил новой сотруднице очень щедро. И все же, даже считая Бэя погибшим, Карина не успела за это время стать Избранницей Тажинского.

— Очень далеко я был, но, поверь, порой мне не хватало остро наточенных коньков.

Карина улыбнулась в ответ:

— На тебя нападал Мышиный король?

— Скорее, целая армия короля.

Когда Кобейн посмотрел на Тайну, она разговаривала с Гором, покачивая головой в такт бренчанию Конрада. Им было весело втроем, в сторонке от остальных гостей. Что ж, Кобейн остался с Кариной, предложив ей бокал вина и положив на маленькую тарелку закусок. Они стояли вдвоем у высокого столика и болтали. Бэй расспрашивал о Курте и Таше, ребятах из группы паркура, которые после женитьбы своего основателя часто бывали в доме у Волжских. Таша никак не могла оставить младшую сестру одну, за долгие годы привыкнув быть ее семьей. Карина рассказывала о новой работе, а сама исследовала Кобейна глазами, отворачиваясь время от времени в сторону, чтобы перевести дух. В такие моменты Бэй ловил на себе полные боли и тоски взгляды Кайта, и не мог понять, зачем друг детства так измывается над самим собой?

— Ты позвал меня, хотя знал, что она приедет? — спросил он именинника, улучив момент. — Или ты позвал Карину, узнав, что я собираюсь прийти?

— Не знал, подозревал, но не мог быть уверенным, — оправдывался Кайт, а потом сознался, взрывая вселенную в голове Кобейна: — Так лучше, она наконец улыбается.

И отошел дерганой походкой в сторону других гостей.

— Сумасшедший, — прошептал ему вслед Бэй, а сам вернулся к Карине.

Как бы она себя повела, если бы вокруг не было чужих людей? Устроила бы сцену или держалась, как и сейчас — словно они хорошие друзья, которые давно не виделись? Кроме последней записки в Барселоне, между ними не прозвучало слов о расставании.

Бэй был слишком занят своими поисками и не сомневался, что, уезжая из гостиницы, Карина отпускает его в объятия его болезни. Которая сейчас мурлыкала какие-то песни вместе с Конрадом, равнодушная к происходящему в комнате. Тайна сверкала неприкрытой волосами шеей, когда наклонялась к своим ногам или к Гору, устроившемуся на полу. Она не заигрывала с новыми знакомыми, из того угла не искрило, но в нем было уютно.

Конечно же, Карина заметила частые взгляды Кобейна в ту сторону, вздрогнула, как от удара, и шумно вздохнула, отворачиваясь.

— Таша ждет ребенка, — проговорила она, пряча покрасневшие глаза.