Разрушительница проклятий

Преисподняя осталась точно такой, какой Хейвен ее запомнила, – монохромным царством, где все было серебряным и черным, а иногда и цвета индиго. Кристальная чистота неба и нежность теней заставили ее улыбнуться… но затем она вспомнила, что Преисподняя, вообще-то, считается ужасным местом.

Которое ей следовало бы ненавидеть.

Остальные, очевидно, так и делали. Их лица были мрачными, дыхание – учащенным, а руки лежали на оружии. Друзья чувствовали темную магию, пронизывающую воздух, но Хейвен подумала, что эта сила отличается от искаженной магии, таившейся внутри Спайрфолла.

Она была холодной, да, и жутко разумной. Но вместо злорадства от нее исходило… любопытство.

– Давайте поторопимся и покончим с делами в этом проклятом мире, – проворчал Ашерон.

Сурай зашипела в знак согласия, и они пришпорили своих лошадей, пустив их галопом через узловатый лес-отражение. Треск ветвей вторил резкому перестуку копыт.

Равиус повел их прямо в нужное место. Как только впереди показалась угольно-черная горная вершина, где находилось тайное убежище Столаса, он приземлился на луку седла перед Хейвен, гордо распушив перья, и начал прихорашивать свои прекрасные крылья.

Горный хребет располагался в окружении более высоких утесов. В отличие от прошлого раза, в небе не кружили гремвиры. Хейвен не заметила вообще никаких признаков жизни. Солнце сияло блеклой звездой, и она, прищурившись, посмотрела на единственный видимый отсюда балкон – едва заметное белое пятно на фоне темной горы.

Через пару часов наступит ночь. И никто из них не хотел узнать, на что похожа Преисподняя после захода солнца.

– Как мы туда заберемся? – задумчиво спросила Сурай, прикрывая глаза рукой от палящего солнца.

– Только Богиня знает, – ответила Хейвен.

Казалось странным, что Столас велел ей прийти сюда, но не подсказал, как подняться наверх, особенно если тот, кто прятался в его убежище, был так важен для него, чтобы пожертвовать собой Королеве Теней.

И снова Хейвен вспомнилась щетка для волос. Была ли у Столаса возлюбленная? Эта мысль ей совсем не понравилась, хотя бы потому, что Хейвен не могла представить, чтобы кто-то мирился с его вспыльчивым характером и дурным настроением.

Какой могла бы быть возлюбленная Владыки Преисподней? Такой же дикой и свирепой, как он, несомненно. С рогами, крыльями и сардонической улыбкой.

– Возможно, это прощальная шутка Столаса, – предположил Ашерон.

Он едва ли потрудился скрыть свое презрение к Повелителю Теней. Даже если этот самый Повелитель Теней помог им снять Проклятие… и дорого заплатил за свою помощь.

– Нет. – Хейвен вытерла пот со лба и хотела продолжить, но что-то привлекло ее внимание. Мерцание прямо над балконом.

Ашерон, должно быть, тоже его заметил, потому что наполовину обнажил свой меч и пристально вгляделся в тени.

По мере того как фигура приближалась, ее очертания становились все четче. Показались… крылья. Прекрасные крылья с перьями, которые, казалось, переливались всеми оттенками синего и фиолетового в лучах заходящего солнца.

У Сурай отвисла челюсть.

– Это?..

– Ноктис, – закончила Хейвен. – Женщина.

Укол ревности пронзил ее грудь, пока она наблюдала, как женщина-Ноктис плывет по ветру к ним грациозными, постоянно сужающимися кругами.

Лошади переступили с ноги на ногу и заржали, когда крылатая тень промелькнула на траве. Наблюдая, как хищное существо приближается, Хейвен не знала, следует ли ей натянуть лук или помахать рукой в знак приветствия.

Предупредил ли Столас это существо о прибытии Хейвен? Если нет, то Ноктис может так же легко убить их, как и поздороваться.

Пока существо широко размахивало крыльями, Хейвен мельком разглядела прекрасные мраморные скулы и полные губы, очень бледные голубые глаза, окаймленные черным, и спутанные пепельно-белые волосы, которые отчаянно нуждались в расческе.

Золотое платье из тонкой паутины облегало тело женщины-Ноктиса, трепыхаясь на ветру, по которому она плыла. На вид незнакомке было не больше четырнадцати-пятнадцати лет.

Внезапно девушка бросилась прямо к ним, заставив сердце Хейвен бешено заколотиться. Еще немного, и она бы врезалась в Хейвен, но успела сложить крылья и упала, приземлившись с кошачьей точностью на босые ноги прямо перед лошадью.

Серебристо-голубые глаза уставились на Хейвен. Лицо в форме сердца, с длинным прямым носом и пухлыми губами, было поразительно красивым, в его чертах сквозила знакомая свирепость. Звериный взгляд девушки скользнул по спутникам Хейвен, а затем вернулся к ней самой.

Незнакомка склонила голову набок.

– Привет, Хейвен Эшвуд.

– Привет, – ответила Хейвен, стараясь говорить мягко и двигаться медленно. Ее не отпускало ощущение, что резкие движения напугают незнакомку или спровоцируют агрессию, таящуюся за ее детскими чертами лица.

Ночная рубашка. Расческа для волос. У Хейвен голова шла кругом, пока она попыталась вспомнить свой разговор с Повелителем Теней. Он сказал, что его соплеменники живут веками. Что сто человеческих лет равняются пяти годам по их летоисчислению.

– Я Назира, сестра Столаса.

Сестра? Но это… невозможно.