Разреженный воздух

Шутка разошлась по округе, впиталась в каждого. Спецназовцы подхватили ее первыми, на их лицах появились ухмылки, прямо как у босса. Что-то промелькнуло во взгляде Мадекве, но она заставила себя мрачно улыбнуться. Чармс мгновение сверлил меня взглядом, затем пожал плечами и отвернулся. Чакана отпустила мои руки и снова повернулась лицом вперед.

– Теперь мы можем продолжить? – спросила она. – Кернел-Лаунж там, впереди, по правую руку. Губернатор ждет.

Глава пятьдесят первая

К одному я не был готов при встрече с Малхолландом: ублюдок оказался очарователен.

Это было грубое обаяние, отшлифованное таким образом, чтобы понравиться его избирателям, мужчинам и женщинам с Высокого Рубежа, доведенное до безупречности за долгие годы обмана. Но оно основывалось на чем-то реальном и недалеко отстоящем от его образа. Видно было, что это стоило ему очень малых усилий, видно было, как естественно Малхолланд располагает к себе людей. Он слегка раздался в талии и шее, но совсем чуть-чуть, рост и ширина плеч скрадывали лишний вес. Давно умерший атлетизм призраком витал в его длинноногой фигуре. Серебристые волосы отросли после серьезной стрижки ежиком, которую я видел на экране, сидя в камере предварительного заключения месяц назад, но все еще сияли здоровьем. И лицо под густой прямой линией волос было добродушным и доброжелательным, даже когда он наблюдал, как к нему в комнату заходят вооруженные мужчины и женщины, ведя закованных в наручники заключенных.

– Мисс Мадекве, – прогремел он и прошел по пышному травяному ковру Кернел-Лаунж, чтобы расцеловать ее в обе щеки. – Очень приятно наконец-то познакомиться с вами. Жаль только, что знакомство не произошло раньше. И что ж, я должен сказать… фотографии в вашем файле вообще не отдают вам должного.

Заклеенная пластырем рана на ее лбу внезапно словно сделалась невидимой – полагаю, в политике ты привыкаешь притворяться, что неприятные вещи попросту не существуют. Мадекве недоверчиво улыбнулась губернатору, но тот уже переключился на Ариану. С тем же легким воодушевлением, с которым он проигнорировал ранение Мэдисон, Малхолланд сделал вид, что не заметил пластиковых оков на запястьях Арианы. Он одарил ее теми же двумя приветственными поцелуями, словно Ари была просто еще одним почетным гостем на каком-то корпоративном вечере, устроенном пиарщиками.

– И с тобой я тоже рад познакомиться, моя дорогая. Добро пожаловать.

Ему даже удалось кинуть лишь мимолетный взгляд на ее декольте. Тем не менее, Малхолланд не смог до конца совладать с собой, и давно вышколенная Ариана почувствовала его внимание и чуть заметно закатила глаза. Но было видно, что какая-то другая, менее закаленная ее часть польщена и тронута тем, что икона жизни на Высоком Рубеже отнеслась к ней с вежливостью и вниманием, которые в обычный день не предложил бы ей ни один мужчина. Губернатор Бойд Малхолланд во плоти достучался до нее и заставил почувствовать себя значимой. Он проник сквозь жесткий, многослойный фасад стриптизерши и обратился напрямую к более глубоким, старым уровням ее личности, мягко раздувая угли простых и детских аспектов той женщины, которой она когда-то была и которой мечтала стать.

Ну надо же как-то заставить их всех снова за тебя проголосовать, подумал я.

– И, конечно же, Мартина Сакран, – он остановился немного поодаль от нее, не решаясь приблизиться, несмотря на оковы. Вместо этого он усмехнулся и обвел нас жестом, хотя я не совсем уверен, на что именно губернатор указывал, возможно, на бивни мамонта и охотничьи ружья, висевшие на стенах. Или бранегелевые шторы от пола до потолка, которые заменяли настоящие окна и показывали пейзажные кадры из охотничьих заповедников по всему Разлому. – Дочь революции собственной персоной, да? Здесь, в Представительском доме. Полагаю, никто из нас никогда не предполагал, что ты увидишь это место изнутри.

– Ну, я слышала, ты уходишь. Я всегда могу тебя заменить. – Сакран обвела сардоническим взглядом вычурную обстановку помещения. – Может, сделала бы что-нибудь с декором.

Это вызвало у него бледную, пренебрежительную улыбку, а затем Малхолланд резво двинулся вперед. С Чаканой он ограничился быстрым кивком. Полагаю, она вполне могла бы ударить его, попытайся он ее поцеловать, и Малхолланд это знал. С Чармсом и его командой он обменялся крепкими рукопожатиями. К тому моменту, как он добрался до меня, он немного ослабел, и я видел, что он колеблется. Трудно пожать руку человеку в наручниках так, чтобы это не выглядело вялым и неуклюжим.

– Не волнуйся, – успокоил я его. – Ты мне все равно, сука, не нравишься.