Разреженный воздух

Довольно этого дерьма со стрельбой с двух рук. Я вытащил из-за пояса «Балюстраад», завернул за угол разбитого краулера и увидел Вальдивию с Четри. Оба поворачивались в мою сторону, вскидывая оружие, и оба были слишком медлительны. Я выпустил в них три пули из «Балюстраада», стреляя левой рукой, на ходу и немного издалека. Корпус краулера за их спинами окрасили брызги крови, широкие кровавые полосы и кусочки внутренностей, достаточно мелкие, чтобы прилипнуть. Оба, истерзанные, с криком повалились на землю.

Мимо моей головы просвистел одиночный выстрел, достаточно близко, чтобы опалить кожу.

Я резко обернулся и увидел Джесику. Она стояла метрах в восьми от меня и, совсем как я недавно, целилась с двух рук. Наемница не собиралась промахиваться еще раз. Я рефлекторно выстрелил из «ВакСтара» от бедра, попал ей куда-то в область коленей – достаточно, чтобы сбить с ног и добавить других поводов для беспокойства.

Как и следовало ожидать, Эрикссон попытался меня переехать.

Я услышал, как двигатель краулера взревел и помчался через всю погрузочную площадку по направлению к ангару. Машина неслась на меня по усыпанной реголитом поверхности, сильно скользя. Краулер не был создан для подобных вещей, и Эрикссон, по всей видимости, тоже. Я прислонился спиной к ангару, бросил «Балюстраад» и обеими руками поднял «ВакСтар».

Восемь выстрелов, равномерно распределенных по отражающему ветровому стеклу. Из чего бы его ни сделали, материал не смог остановить боеприпасы, предназначенные для действия в условиях вакуума. Осколки, трещины, дыры размером с кулак. Гулкое эхо. Краулер резко вильнул в сторону, пронесся в паре метров от моего правого бедра и врезался в многострадальную стену ангара. От удара задние шины на мгновение взмыли в воздух, затем краулер с хрустом опустился обратно, приводная турбина все еще надсадно надрывалась. Я приблизился к боковому окну. Внутри почудился намек на движение, и для пущей верности я всадил внутрь парочку скафандробойных. Резкий вскрик, глухой удар о дверную панель, движение прекратилось. Турбина замедлилась и затихла до низкого шума, а затем и вовсе заглохла, по всей видимости остановленная какой-нибудь подпрограммой безопасности, осознавшей наступление аварийного случая.

Тишина расползлась по площадке, словно дым.

Я чуть опустил ствол «ВакСтара» и огляделся по сторонам. Безмолвие было не настолько полным, как я думал. Позади кто-то продолжал кричать, но голос уже слабел, почти угас. Я огляделся, определил источник шума – одна из жертв, разорванных в клочья выстрелом из «Балюстраада», – и увеличил изображение в гарнитуре. Одно предплечье почти оторвано и беспорядочно колотится по реголиту, наполовину покореженная, окровавленная голова пытается повернуться в мою сторону. Оба глаза превратились в залитые кровью дыры, кто бы это ни был, он явно ориентировался только на слух. И никакого движения со стороны Джесики. Переключив внимание на ее скрючившуюся фигуру, я понял, что Эрикссон нечаянно переехал ее, пытаясь добраться до меня. Я тяжело выдохнул, избавляясь от адреналина.

Господи, какой беспорядок.

Я попробовал открыть дверь краулера. Заперто.

«Можешь взломать?»

«Пытаюсь».

Дверь открылась, и наружу вывалилось то, что осталось от водителя. Он повис там, словно выброшенная тряпичная кукла, наполовину вытащенная из коробки с игрушками, – ноги его остались зажаты внутри краулера. Он был молод и выглядел очень напуганным – огромные темные глаза на лице с гималайскими чертами пожелтели от шока. Из раздробленной правой руки, разорванной и рассеченной пополам, словно какая-то инопланетная клешня, обильно сочилась кровь. В грудной клетке справа сияла большущая дыра. Когда он попытался заговорить, то забулькал, как засорившийся сток.

– Боль… бульк… больница.

– Ты же шутишь, да?

– Не должно… не должно было… – Он закашлялся кровью, его рот переполнился жидкостью, и голос захлебнулся. Ему пришлось снова ее проглотить. – Все не должно было… закончиться… так…

– В твоем возрасте всегда так. – Во мне внезапно вспыхнул гнев. – Вы, дети, вечно умираете такими удивленными.

– Мы не пытались… тебя убить.

– Да? – Я убрал «ВакСтар» подальше. – Вы могли бы меня обмануть.

– Приказ… приказ был… – Его голос снова захлебнулся в крови. На этот раз у него уже не было сил откашляться. Он давился и булькал. Глаза умоляюще смотрели на меня. Я поморщился, протянул руку и приподнял его, склонив голову на бок. Густая красная жидкость вытекла изо рта и растеклась лужицей в пыли у моих ног.

– Ну давай, продолжай. Приказ.

– Приказ был, – еле слышно пробормотал он. – Доставить тебя… живьем.

– Да. Могу представить, как весело бы мне жилось после этого. Не хочешь рассказать мне, кто тебя послал?

– Не могу, – печально прошептал он. – Тай… ная… операция.

– Ну, поступай как знаешь. – Я опустил его голову и выпрямился. – Наслаждайся восходом солнца.