Разрешаю смотреть

Схватив со стола свой блокнот, делаю вид, будто поглощена изучением списка продуктов.

Чёрт...

Груши или яблоки? Яблоки или...

Вчера он просто высадил меня у ворот дома, а потом умчался в неизвестном направлении. Я даже не уверена в том, что он ночевал в доме!

Если он опять был у своих “подруг для утешения”… то мне нет до этого никакого дела! Абсолютно. Но шевелящаяся в груди обида намекает на обратное. Точит меня изнутри. Я думала… разлюбить — это так просто. Егора я забыла быстрее, чем успела об этом подумать...

— Справишься сама? — привлекает моё внимание Женя.

— Эм… что? — смотрю на неё, игнорируя присутствующего.

— С покупками? — уточняет Женя.

— А… да, — отвечаю, собирая со стола свои записи и гаджеты.

— Федь, там лимонад в холодильнике, — говорит она, обернувшись.

— Ага, спасибо, — раздаётся за моей спиной тихо и с этой проклятой знакомой хрипотцой.

— Ну, я пошла. — Резко встаю со стула, отчего Женя слегка шарахается. — Мне взять твою машину? — спрашиваю суетливо, желая поскорее убраться подальше от Немцева.

— Здесь левостороннее движение, — не очень довольный голос сзади. — У тебя есть опыт? Возьми такси, я оплачу.

— Разберусь, — буркаю, не оборачиваясь.

Сняв с крючка ключи от Жениного опеля, выхожу из дома и тут же щурюсь от яркого солнца.

Здесь вообще бывает облачно?

Одежда незамедлительно прилипает к коже, сегодня я даже не потрудилась выбрать что-то поинтереснее джинсовых шорт и белой футболки с нелицеприятным жестом на груди.

Дорога до молла занимает вечность, даже несмотря на то, что представляет из себя абсолютную прямую, но это мой первый опыт езды по левой полосе, и я никогда не думала, что это так некомфортно!

Нагрузив тележку продуктами, перекладываю их в багажник и отправляюсь в обратный путь, готовясь к очередному краш-тесту для своей нервной системы.

В доме невообразимая суета. И это в десять утра.

У бассейна видны очень внятные очертания будущей сине-желтой горки. У её основания, склонив друг к другу бейсболки, сидят на корточках братья Немцевы.

Таща при поддержке Алекса пакеты, с раздражением отмечаю, что их фигуры очень похожи, но Макс немного крупнее и шире в плечах.

— Я открою, — ворчу, когда дом сотрясает звонок и, кажется, кроме меня его никто не слышит.

К моему изумлению, на пороге стоит курьер с гигантским букетом розовых роз.

То есть совершенно гигантским. Как раз с такими и фотографируются в инстаграм, взяв напрокат…

— Хеллоу… оу, — озадаченно смотрю на цветы.

— Ай нид То-ня. — Истекает потом тощий парень и сверяется с планшетом.

— Ай-м То-ня, — поглядываю на него с подозрением.

— Гуд лак! — Вручает мне цветы, под весом которых я прогибаюсь в пояснице.

Что за... чёрт...

Тащу их на кухню, чертыхая идиота, который это прислал. Это Мартин? Такая дурацкая помпезность в его стиле.

— Бо-о-оже ты мой, — кисло замечает Адель, пихая в рот горсть немытого винограда. — Это что, тебе?

С розовых оборок её купальника по ногам стекает вода, образовывая на полу лужу. За её спиной Алекс достает из холодильника лимонад и жадно припадает к графину, косясь на розы любопытным глазом.

— Кажется, мне… — Взваливаю букет на разделочный остров в центре кухни.

— От кого? — утерев губы тыльной стороной ладони, ворчит Алекс.

— От Егора! — заявляет моя сестра, пытаясь забраться на барный стул. — Это её парень…

Бывший…

Смотрю на бархатистые лепестки и вдыхаю.

Это что, какой-то гибрид?

Пахнут божественно… Такие нежные. Потрясающие. Я надеюсь, они не от Егора, иначе придётся выбросить их в мусорный контейнер за гаражом, а по такой жаре тащиться туда нет никакого желания.

— Аа-а-а… — сухо тянет Алекс и обращается к любопытной рыжей макушке, крутящейся под моими руками: — Ты идёшь в бассейн?

— Там карточка! — тычет сестра пальцем на белый квадратик, розовой лентой привязанный к одному из бутонов, после чего спрыгивает на пол и уносится из кухни, крича Алексу: — Догони! Кто второй, тот медленный дурак!

Дожидаюсь, пока останусь одна, и с вознёй отрываю маленький конверт.

На столешницу выпадает записка.

Закусив губу, переворачиваю её и пробегаюсь по неразборчивым русским буквам, которые начинают плясать у меня перед глазами.

“У меня стоит на твои веснушки. Это предел, или будут ещё? P.S. Это сойдёт за комплимент?”

* * *

— То есть как это — цветы не от Егора? — выпячивает Адель губы трубочкой.

В моей голове всё ещё сумбурный бардак, а по телу приливами гуляют бередящие импульсы, от которых становится жарко, а потом ещё жарче. А в голове… в моей голове звучит тихий хрипловатый голос. Жонглируя обрывками фраз из записки, которую мне пришлось смыть в унитаз, чтобы она, не дай бог, не попалась на глаза моей вездесущей сестре и не породила миллион вопросов. Знаю, какая отличная у неё память, она и через год может брякнуть об этом где-нибудь за ужином с родителями.

О том, что у Феди стоит на мои веснушки…

Кажется, у меня помутнение рассудка, но этот корявый, просто ужасно примитивный и совершенно дурацкий “комплимент” завёл меня почище… какого-нибудь вибратора. Завёл и вызвал этот неконтролируемый отклик в моём сознании.