РАЗОРВАННЫЕ ЦЕПИ

И я готовился, переставая быть тем паршивым ботаном, каким попал за решетку, немного увлекавшимся самбо, свято верившим, что для меня открыты все дороги, потому что отец заранее готовил сына в свои преемники. Получал отличное финансовое образование в университете одного из городов Европы, не пропуская соблазнов скоротечной студенческой жизни. Любил женщин. Путешествуя на каникулах вместе с друзьями, посмотрел множество городов и интересных мест, давая обещание не раз сюда вернуться, впитывал как губка массу новых впечатлений от любовной страсти и впечатлений. Совсем скоро я должен был работать вместе с отцом для блага семьи, приобретая финансовый лоск и исполняя одну из задач настоящего мужчины — сделать жизнь своих женщин счастливой и обеспеченной. И вместо жизни, обещанной мне по праву, внезапно оказался на ее задворках, зеком с сомнительным будущим. День и ночь работавшим над совершенствованием и перестройкой своего тела и организма. Нет, я не мог себе позволить сдохнуть от обычной простуды или туберкулеза, не выполнив клятв, и не наказав виновников. Только благодаря надеждам на месть, я ежедневно тягал железо в неказистом спортивном зале зоны, посвящая этому занятию все свободные часы, добавляя к ним же часы отдыха, выделенные для чтения книг и писем домой. Мне некому было писать, из всех родственников поддерживал отношения только с теткой, которая регулярно сообщала в своих коротких письмах, в основном, о здоровье моей матери, давно живущей в своем особом мире в одном из специальных пансионатов. В него она попала после того, как ее разум перестал принимать действительность, в которой ее двадцатилетняя дочь-студентка решила закончить жизнь в веревочной петле. Не найдя желания жить дальше, после того, как три амбала, по приказу Антона Синягина решили припугнуть, не желающего идти на уступки с продажей фирмы строптивого малолетку, то есть меня, жестоко изнасиловали Настю, затащив в гаражи, когда она возвращалась домой, после занятий. Позднее, всплывала пару раз информация о том, что Синягин действительно давал задание сестру только напугать, а все произошедшее дальше, якобы личная инициатива тех отморозков, но все случилось так, как случилось. Мамина психика не перенесла очередного удара и теперь она жила в мире, где муж и дочь живы, сын приезжает на каникулы, все рядом и никаких туч не сгущается над нашей семьей.

Она не терпит никаких лишений, здорова во всем, кроме психики, но в последнем, никто помочь не может. Сколько клиник мы сменили, каких столичных светил я не привозил к ней, ничего не помогало. И последний профессор, принимая от меня гонорар в конверте, сказал мне:

— Молодой человек, а вы уверены, что вашей маме надо возвращаться разумом к нам, в этот мир, где в случае успешного лечения она поймет, что муж и дочь давно мертвы? Сможет ли она жить с этим пониманием? Психика — дело тонкое. Порой достаточно одного толчка и человек летит в пропасть с инфарктом. Или отказывает другой орган, ранее совершенно здоровый. Вы хотите такого для своей мамы? Не зря ее организм выбрал такой путь, — изолировав одно, спасает другое.

К сожалению, разбитое сердце, это не только красочный термин, иногда оно действительно разбивается под грузом невосполнимых потерь, хотя при вскрытии выглядит целым. Подумайте над моими словами.

И я отступил, оставил маму с теми, кто жив в ее памяти. Обеспечил ей профессиональный уход и поддерживающее лечение, проплатив все необходимое на год вперед, и создав специальный счет, с которого на медицинские нужды пансионата ежегодно перечислялись деньги на дальнейшее ее лечение. Такой же счет оформил на тетку, чтобы она и ее семья не испытывали проблемы с деньгами. Я готовился к решающему шагу, и должен был позаботиться о своих оставшихся близких. Это позволило их обеспечить, когда все пошло не так, как первоначально задумывалось, и я очутился за решеткой на долгих десять лет.

Мой враг стал тем стимулом, благодаря которому я перекроил себя, стал таким, каким живу сейчас. С тех пор, я никогда не проигрываю, только выигрываю. А если не выигрываю, то отступаю, приобретая опыт и возвращаюсь, чтобы на этот раз выиграть окончательно. Но победа всегда за мной.

Только вот сам Антон Синягин мною стал недосягаем, спрятавшись в том месте, куда я не мог дотянуться при всем своем желании и деньгах. Он умер еще до моего выхода на свободу, вернее ему кто-то помог отправиться на тот свет, видимо, кого-то тоже смог допечь так, что человек не стерпел и взял грех на душу, не дождавшись, когда я свершу свою месть. А я решил, что мне мало его смерти, родные мои не отомщены и начал новую охоту, разрушая все, что и ему тоже дорого.

Стал мстить дальше его родственникам. И, выйдя на свободу, начал расставлять ловушки на его зятя, прекрасно зная, что рикошет заденет и его дочь с внуком тоже. Моя тьма в пустой душе требовала насыщения, и я не собирался ей мешать.