Разные судьбы

Когда Савельев отошел от столика, Валерий заговорщицки подмигнул в сторону буфетчицы:

— Мы тут кумовья королю и сваты министру. Блат…

Круговых заспешил, торопливо допивая пиво.

— Вы куда? Не пущу.

Зорин удержал Сергея Александровича за руку.

— Дела ждут, — ответил тот, освобождаясь.

— Да разве он с нами останется! — воскликнул подошедший Савельев. Под мышкой у него была бутылка коньяка, в руках по две кружки пива. — Он с нами, простыми работягами, разговаривать не будет, не то, чтобы выпить…

И, не обращая внимания на гневный, предостерегающий взгляд Зорина, продолжал:

— Скоро на каждом вагоне будет написано: тормоз Круговых. Читай и радуйся. Сотня, тысяча, сто тысяч Круговых. Огромный тираж.

— Женька, перестань! — крикнул Зорин.

Сергей Александрович побледнел. Заметив это, Чистяков потянул его за руку:

— Пошли, Сергей, пошли.

Но ноги Круговых словно приросли к полу.

— А ты что запрещаешь? — заплетающимся языком кричал Савельев, обращаясь к Зорину. — Сами с Сорокиным смеялись, а мне разве нельзя? Изобретатель. Кишка тонка. Ха-ха-ха.

Смех Савельева неожиданно прервался звоном посуды. Зорин со всего размаха ударил друга по лицу, и тот растопыренными руками, захватывая со стола бутылку и бокалы, упал на Сергея Александровича. Круговых брезгливо взял его за шиворот и швырнул на пол.

Поднялся шум. Кто-то кричал:

— Так его, Сергей Александрович. Не будет болтать!

И вдруг наступила тишина. Не сразу Круговых понял, почему Зорин, пригнувшись за столиками, попятился и залез за прилавок через услужливо открытую буфетчицей дверку. А когда поднял глаза, то увидел стоявшего в дверях милиционера.

— Кто тут Сергей Александрович! — грозно спросил милиционер и неожиданно предложил: — Пройдемте со мной.

Когда Круговых выводили из закусочной, закричало несколько голосов.

— Не виноват он. Другой ударил!

Чистяков тоже сделал попытку выручить своего приятеля.

— Понимаете, товарищ сержант, недоразумение тут вышло. Сергей, чего же ты сам-то молчишь? Объясни человеку.

— Там разберемся, — пообещал милиционер. — Пошли!

Такого Сергею Александровичу не приходилось испытывать за всю жизнь. Ему казалось, что на его позор сейчас смотрит весь город. Он шел, не поднимая головы, надвинув на глаза фуражку.

— Смотрите, еще один достукался, — послышался за его спиной голос. — Мало их наказывают.

В отделении милиции на Сергея Александровича составили подробный протокол. Ему потребовалось напрягать память, чтобы вспомнить, на какой стороне стояла посуда, какие слова произносил пострадавший. После этого совсем еще молодой лейтенант целый час читал нотацию о том, как должен себя вести человек в общественном месте. В заключение он выписал Круговых квитанцию на штраф и отпустил домой.

3

— Володя, не кажется ли тебе, что Круговых слишком зазнался. Пора его поставить на свое место.

Владимир Порфирьевич сидел на диване и просматривал свежие газеты.

— Опять тебе на самолюбие наступили? — не поднимая головы, спросил он. — Круговых пока на своем месте.

Агриппина Максимовна не привыкла прислушиваться к словам мужа.

— Слишком долго ты с ним нянчишься. Не слышал, какие разговоры идут в отделении?

— Какие? — Зорин хитровато прищурил глаза. Он втайне радовался тому, что сейчас неприятно удивит жену и она впервые за многие годы окажется побежденной в их поединке. Но он не торопился. Пусть выскажется.

Агриппина Максимовна подошла к трюмо, поправила прическу.

— А ты как будто не знаешь? Все говорят, что Круговых получил награду только потому, что друг начальника депо.

— Неужели? — притворился удивленным Зорин. — Но в отделении должны знать всем известную истину: представляет к награде не начальник депо, а министр путей сообщения.

— Откуда знать министру про какого-то там Круговых, если бы не начальник депо?

На Зорина нахлынуло необычное для его характера веселое настроение. Он поднялся с дивана и шутя взял жену за плечи.

— В том-то и дело, Рипа, что знает. А если бы я имел право награждать, то, ей-богу, дал бы Круговых еще один орден.

— Чем он тебя так очаровал? — воскликнула Агриппина Максимовна.

Вместо ответа Зорин выбрал из лежащей на диване пачки нужную газету и подал ее жене. На первой странице «Гудка» был помещен большой знакомый портрет.

— На, читай. «Лучший рационализатор дороги». По его предложению инжектора переоборудовали. Вместо медных воронок — шаровые стальные втулки. Знаешь, что это такое? Да, хотя откуда тебе знать. А сейчас Круговых помогает Всесоюзному институту железнодорожного транспорта, над новым единым тормозом работает. Вот какой это человек! — И видя, как тонкие полоски бровей жены все больше поднимались вверх, Зорин с каким-то злорадством продолжал:

— Но больше всего удивительно то, что я, как начальник депо, ничего об этом не знал. А в газете и моя фамилия упоминается. Вот, дескать, каких людей Зорин воспитал. А ты — поставить на свое место!