Читаем Разнообразно об обычном. Сборник рассказов полностью

Таким образом, получается, что шторм – это благородный рыцарь, на коне, с поднятым забралом, высоко вздымающий своё копьё с прикреплённым у наконечника хорошо заметным флажком. Рыцарь бросает вызов, издалека предупреждает о своих намерениях и просчитываемыми, ожидаемыми ударами начинает бой. И конь боевой седоку под стать: топочет, не торопясь, фыркает громко – тоже предупреждает. А бой по правилам – он страха не вызывает, только неприятности в виде синячков и шишечек, но с этим мириться можно, потому как приготовились. «В буре лишь крепче руки, и парус поможет, и киль…». Так оно выглядит со стороны, во всяком случае, в песне.

Чтобы понять, что такое шторм – именно Шторм, а не качка – в него нужно попасть.

Старый лесовоз «Шенск» бороздил моря третий десяток лет и, соответственно, зим. Это был неторопливый заслуженный дедушка, сто двадцать два метра длины, четыре кармана-трюма (по два по обе стороны надстройки) и три стойки мачт, к которым тросами притянуты грузовые стрелы: к кормовым по две, а к носовой – четыре. Его задачей долгое время было: наглотавшись брёвен и взвалив на себя сверху, наверное, даже побольше, чем помещалось вовнутрь, от чего «Шенск» погружался в воду по самую ватерлинию, перемещать почти шесть тысяч тонн русского смолистого кругляка или струганных досок в любое место, где есть причал и достаточной глубины акватория, но чаще в страны Европы; итальянцы, например, очень любили разгружать «дровишки», да и шведы с немцами не брезговали.

«Шенск», загруженный так, что бортов над водой почти не было видно, благополучно пересёк Белое и Баренцево моря – не качнуло ни разу – и вошел в воды Норвежского. Тут уж океан немного покачал, но так только, чтобы понимали, что не зря древние на дно к нему Нептуна поселили – сурового вида мужчину, хмурого, даже грозного, и с трезубцем, очень конкретного – напомнил о себе.

Экипаж занимался по ходовому расписанию, но каждый день пару раз палубная команда во главе с боцманом выходила на палубу, вернее, на груз, чтобы подтягивать тросы, держащие пакеты бревен – от качки и вибрации пакеты «уплотнялись», тросы провисали и был риск, что при чуть более сильном наклоне груз «уйдет» за борт. Матросы при помощи недлинных металлических немного изогнутых палочек – сваек, крутили винты талрепов, натягивая стальные тросы толщиной в два сантиметра до состояния струны, так чтоб звенели. На следующий день тросы «слабели», и опять тянули крепкие матросские руки рычаги сваек, как колки на гитаре. Опять до звона.

Северное море было на удивление спокойно: такое бывает в начале осени… ещё разыграется, к зиме поближе, ещё покажет крутой нрав.

Алексей работал на «Шенске» недавно, и хотя уже походил по морям, но на лесовозах делал первый рейс. Парню очень нравилось на этом теплоходе – рейсы хорошие, экипаж душевный, каюты неплохие, внутренняя отделка деревом, а главное, качка очень плавная, спокойная, с большим периодом, и в каюте отдыхать после вахты – удовольствие, спальное место-то вдоль продольной оси. А то, до этого он работал на «Пионере»: надстройка в корме и кровать была расположена поперёк: головой к левому борту, ногами к правому (или наоборот, это по желанию). Только качка начиналась побольше – летаешь вверх-вниз, как на каком-то странном аттракционе, компот, выпитый за обедом, так и норовит вырваться на волю; да ещё и при каждом «завале на борт», то ногами упираешься в переборку, то головой стукаешься в противоположную – спать невозможно. На лесовозе в этом отношении хорошо: продольная качка почти не ощущается – надстройка в центре теплохода, а бортовая балует легким покачиванием слева направо, укачивает, как мама в люльке.

Когда Алексей сменялся с утренней вахты, он слышал, как третий помощник говорил капитану, что получено штормовое предупреждение. Ну, что ж, не первый раз. Теплоход двигался вдоль по Ла-Маншу, какие тут шторма, а до Биская ещё не скоро, сутки почти. Алексей пообедал и уселся с книгой за стол в каюте. Иллюминатор от воды был на высоте метров трёх, поэтому парень приоткрыл его на пару сантиметров, зафиксировав винтовым «барашком» – пусть в каюту поступает свежий воздух. Закрепляя «броняжку» парень бросил взгляд на воду – легкое волнение, редкие барашки, гребни нечёткие: «Балла два-три», – подумал парень, про себя усмехнувшись, вот оно предупреждение, где он, шторм. Опять ложная тревога. Зря только недавно Саня-сменщик заглядывал и предупреждал, чтобы закрыл «окна и двери».

Перейти на страницу:

Похожие книги