Разлом: Артефакт

Только вот мимикрирующий рак так не победить. Он научился притворяться здоровыми клетками и когда человек проходит процедуру полного уничтожения рака, через некоторое время он вновь появляется и вновь дает метастазы. Вытравить его полностью невозможно и человек должен быть постоянно под наблюдением, ибо мимикрирующий рак очень быстро развивается — вот его нет, и буквально через несколько дней метастазы по всему телу. С этим можно побороться, если пересадить мозг человека в другое тело и то не факт, что поможет. Существует и самая страшная его форма — когда мимикрирующий рак поражает мозг. Тут спасения нет. Только мониторинг двадцать четыре часа в сутки и постоянное использование препарата для уничтожения появляющихся опухолей. У Ласки опухоль именно в мозге.

— Оборудование, поддерживающее жизнь стоит дорого и ее родители не могли достать такие деньги, так что просто отказались от нее, — тем временем произнес доктор. — Не говоря о том, что постоянно требуется вводить питательные вещества и лекарства — огромные расходы на всю жизнь, если это можно назвать жизнью.

— Я так понимаю, корпорация все это оплачивает? — уточнил я.

— Да, но, конечно, они не альтруисты. Девочка в свое время была очень сильным игроком в разных VRPG. В каждой новой игре — в топовом клане, в топе игроков. Они заключили контракт и ей предоставили кредит, взамен девушка должна работать на ВаллТэк в разломе. Добывать им предметы и ресурсы и оплачивать поддержание жизни. Они купили только оборудование, но ежемесячные расходы на поддержание жизни ей приходится делать самой, при этом выплачивать долг корпорации.

— И даже если она все выплатит, все равно будет вот так жить, — прошептал я.

— Да. Но быть живым лучше — чем мертвым. Это мое мнение. Любая, даже самая плохая жизнь — лучше смерти. Все потому, что пока живешь, у тебя есть надежда, что что-то может измениться. А смерть — это конец всему.

— Понимаю.

Я уже остыл, и желание наводить свои порядки упало до нуля. Даже если встречу ее, не думаю, что нападу или вообще что-то скажу. Я уже как-то мысленно простил ее. Магический перстень, да еще и на телосложение — не такая уж большая утрата. Наверное, я простил бы еще большее, лишь бы не оказаться на ее месте. Брошенная всеми, закабаленная корпорацией и прикованная к постели.

— Простите, похоже, она еще несколько часов будет в разломе. Желаете подождать?

— Нет. Мы встретимся тогда там, в разломе.

— Передать ей что-то, когда вернется?

— Нет.

Я уже был в дверях, когда меня догнал голос доктора:

— Спасибо вам.

— За что? — спросил, обернувшись, я.

Только сейчас заметил, что это довольно молодой невысокий парнишка с короткой бородкой, в белом халате с небольшим планшетом в руках.

— Что посетили ее. Мне больно смотреть на ее страдания, но когда понимаю, что она не одинока, то становится легче на душе. Вообще любые невзгоды легче пережить, когда у тебя есть, например, друг.

Я покинул больничный комплекс в дурном настроении. И из-за того, что увидел и из-за того, что обманул доктора, так и не сказав правды.

Говорят, что все познается в сравнении. Так оно и получается. Если тебе кажется, что ты по уши в дерьме, то есть всегда кто-то у кого ситуация хуже. Странно наблюдать за людьми, которые кончают с жизнью, столкнувшись с какими-то незначительными проблемами, попадая в долги или еще что-то, ведь есть люди, у которых проблемы и жизненная ситуация в сотни раз хуже. Они, к примеру, не только в долгах, но еще и инвалиды, прикованные к постели, брошенные близкими людьми, оставшиеся одни в этом огромном, вечно хмуром и жестоком мире.

Мои проблемы уже не кажутся какими-то трудными. Да, на мне долг в пол миллиона, но думаю, что смогу отдать его. И пусть хожу по грани, и меня могут убить, но это ничто. Ведь у меня есть надежда, что все сложится хорошо, и я освобожусь от этих оков, а то и смогу подняться по уровню жизни. У Ласки же надежд нет. Даже если разберется с долгами, даже если будет получать столько, что сможет без напряга оплачивать поддержку своей жизни — она все равно останется прикованной к постели мумией. И даже иной мир не спасенье, ведь там всего лишь наши аватары, а живем здесь в реальном мире, и возвращаться придется. Для нее разлом — это как прекрасный сон, где она молода, красива и здорова. Но каждый сон заканчивается. Остается надежда разве что на артефакты, но даже они не стопроцентная гарантия. Ведь даже мой артефакт возрождает после смерти, но как он возрождает? Наверняка таким, каким и умер. То есть с притворившимися обычными клетками раком.

Конечно, даже если мой артефакт при перерождении полностью ее бы вылечил — не думаю, что я бы тут же побежал помогать. Все-таки тогда я засвечу артефакт и значит, что по возвращении в квартиру обнаружу заклеенными стены и пол, а также трех-четырех мордоворотов в фартуках мясников и со здоровенными ножами в руках. Не говоря о том, что ее положение не оправдывает то, как со мной поступила. Оставим все так, как есть. У нее свои проблемы, у меня свои.