Читаем Разговор с отцом полностью

<p>3</p>Но эти слова меня крепко задели,Я шел с годекана домой, опечален,Стихи перечел о весне, о веселье,Но в эту минуту они не звучали…Так речка струится, преграды не зная,И вдруг из воды выступают пороги.Так в жизни — прервется дорога прямая,И встретятся трудности, беды, тревоги.Бывает и пекло, бывает и ветер.Со сладостью перемежается горечь.И тьма, и туман существуют на свете.Житейские истины не переспоришь.Так можно ли петь лишь о добром и светлом,Глаза закрывая на все остальное,Не видя ни мрака, ни злобного ветра,Щадя сорняки, пребывая в покое?О, зрелость моя! Мне исполнилось тридцать.Спасибо седым мудрецам за советы!Стихи, вы обязаны тоже трудиться.Я понял, что в этом — призванье поэта.…К отцу я вошел — здесь работать любил он,Оружье его я с почтеньем потрогал.Полвека оно ему честно служилоВо многих сраженьях, на горных дорогах.Невежество пятилось, злобно оскалясь,И тьма вековая от песни бежала:Горянки с чохто навсегда расставались,И кровник отказывался от кинжала.Всесильный, казалось бы, шейх из Аргвани,Кулак и мулла, обиравшие горцев,Торгаш, лицемер и базарный карманникСтрашились карающих слов стихотворца.Пусть время другое и люди другие,Но нам от былого остались в наследствоПривычки чужие, пороки такие,С которыми стойко сражался отец мой.Другое названье, другая одежда,Но то же лицо у них, если вглядеться.Живут бюрократ, подхалим и невежда —С такими когда-то сражался отец мой.Бездельник все дни в разговорах проводит,Ворюга амбары колхозные грабит.Охвостье минувшего, вражье отродье, —Как зубы больные, их вырвать пора бы!Не сразу я смог разгадать их повадку,Хотя и нередко встречал их в аулах.Одни подходили с улыбкою сладкой,Другие спешили свернуть в переулок.А третьи, не видя особого риска(Мол, сыну искусство отца не под силу),При мне поступали бесчестно и низко…Обидно мне было, и горько мне было.И мысли мои обратились к оружью,Которым отец побеждал многократно.Мне гнев его нужен, мне смех его нужен,Мне стих его нужен, простой и понятный.<p>4</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии