Разговор о любви

Хотя, с тех пор как он случайно выяснил, что человек, воспитывавший его с самого детства, не приходится ему родным отцом, все другие неожиданности казались ему уже не столь удивительными.

Оправившись от шока и привыкнув к мысли, что Дейв Нортон не имеет никакого отношения к его зачатию, он занялся расследованием, нашел телефон своего настоящего родителя и позвонил ему. Как выяснилось, тот тоже не имел ни малейшего понятия о существовании сына.

На протяжении вот уже полугода Тим называл «папой» двух человек. А месяц назад переехал в Монреаль, чтобы выяснить как можно больше подробностей о своем происхождении и выполнить просьбу, с которой обратился к нему его родной отец.

Если честно, то Тим надеялся отпраздновать Рождество вместе с ним, но жена отца буквально за несколько дней до праздника изъявила желание провести каникулы в Испании. Огорченный, отец предложил Тиму отправиться в путешествие вместе с ними и уже собрался было приобрести билеты на всех троих, но Тим не принял столь дорогой подарок, ответив на предложение вежливым отказом.

Почему бы не попробовать хоть разок в жизни отметить Рождество в одиночестве? — подбадривая себя, вновь и вновь задавался он вопросом в предыдущие дни. Это будет даже интересно! Накуплю чего-нибудь вкусного, включу гирлянду на елке, засяду перед телевизором! Тишина, спокойствие — такое удовольствие может позволить себе не каждый!

И вот, к тому моменту как он в супермаркете столкнулся нос к носу с Джоанной Райен, ему уже почти удалось внушить себе, что лучшего способа празднования Рождества не существует. Но, увидев ее, такую красивую и независимую, Тим мгновенно понял, что все эти дни обманывал себя. И что он просто умрет со скуки, пялясь в телевизор в своей пустой холостяцкой квартире. Стоит ли удивляться тому, что, когда Джоанна предложила ему поехать вместе с ней к родителям, Тим чуть не подпрыгнул от радости.

Эта рыженькая начальница с коротко подстриженными волосами и глазами удивительного зелено-синего цвета запала ему в душу в первую же секунду их знакомства. Тим подумал тогда, что способен не на шутку увлечься ею, однако его пыл с самого начала остудила ее неизменная деловая холодность.

И вот то, полузабытое, прежнее предчувствие вновь шевельнулось в его душе.

— Теперь направо, — сказала Джоанна, когда они приблизились к Уэстмаунту.

Как ни плохо знал Тим Монреаль, об Уэстмаунте — богатом квартале, расположившемся на холме и населенном в основном англоканадцами, — он слышал. Джоанна указала на один из высоких особняков с оригинально оформленным фасадом, построенный, по-видимому, более века назад. Тим остановил «ситроен» у обочины, Джоанна взяла пакеты с подарками и всевозможными гостинцами, и они вышли на улицу — в потрескивающий морозцем предрождественский вечер.

Дом был украшен множеством нитей с сотнями крошечных, светящихся желтым сиянием лампочек и казался окутанным волшебной золотой паутиной. Казалось, что, приближаясь к нему, ты попадаешь в настоящую зимнюю сказку.

Джоанна уже почти не напоминала Тиму строгую начальницу, а все больше походила на подростка, целый год ожидавшего этот таинственный счастливый вечер. Однако у самого крыльца она вдруг резко остановилась и, насупившись, повернулась к нему.

— Подождите!

У Тима екнуло сердце.

Неужели она откуда-то разузнала о том, зачем я устроился в «Свитиз»? — с испугом подумал он. Неужели вспомнила сейчас об этом и передумала вести меня к себе?

— Вы ведь мужчина… — пробормотала Джоанна, теперь выглядевшая как чем-то напуганная пятилетняя девочка.

Тим прыснул.

— Вы в этом сомневались?..

— Нет-нет, — не позволяя ему договорить, перебила Джоанна. — Просто… Понимаете…

Тим покачал головой.

— Признаться, я ничего не понимаю.

— Дело в том, что я никогда в жизни не приводила в родительский дом мужчин… — пояснила она робким голоском, разительно отличающимся от того, каким мисс Райен разговаривала с сотрудниками на работе. — Представляете, что мои родственники подумают, когда увидят вас?

У Тима отхлынуло от сердца. О его тайне ей явно ничего пока не известно.

— Неужели вы действительно никогда никого не знакомили с родителями? — переспросил он, почему-то ощущая при этом странное удовлетворение.

Джоанна замотала головой.

— Может быть… — Она метнула быстрый выразительный взгляд на его «ситроен», оставшийся за кованой оградой. — Мне очень неудобно, но я думаю, вам лучше уехать… Простите. Я сразу должна была сообразить, что не могу привести вас сюда.

— Нет уж, извольте, — ответил Тим, объятый внезапным желанием во что бы то ни стало войти в этот особняк и встретить в нем Рождество. — Вы обнадежили меня, позволили приблизиться к парадному дома своих родителей, а в самый последний момент решили отбросить, как плешивую собаку! Нет и нет! Теперь вам от меня не отделаться. Раз уж мы приехали, то я останусь.

В глазах Джоанны вспыхнул гневный огонек. Она вскинула голову.

— Но вы не знаете моих родственников! Они явно примут вас не за того, кем вы на самом деле являетесь!

Кем я являюсь, неизвестно даже вам! — усмехнувшись про себя, подумал Тим.