Раздражающие успехи еретиков

Тягловые драконы на самом деле вообще не были запряжены в сами пушки. Вместо этого они были запряжены в меньшую двухколесную тележку с боеприпасами, а пушка, в свою очередь, была прицеплена к тележке. Вместе сцепка была немного больше и громоздче, чем одно из собственных орудий Дойла, но это уменьшило количество тягловых животных, необходимых чарисийцам для фактического перемещения орудия в действие или из строя почти на пятьдесят процентов. Не говоря уже о том факте, что куда бы ни направлялась пушка, ее собственная тележка с боеприпасами, очевидно, сопровождала ее.

Если бы только Эйлик и его проклятые кавалеристы поняли, что они видят, это не стало бы таким чертовым сюрпризом!

Дойл делал заметки для себя карандашом с того момента, как впервые увидел чарисийское оборудование собственными глазами. Между заметками он сосредоточился на напоминании себе, что ни Уиндшер, ни его солдаты не имели никакого опыта обращения с настоящей полевой артиллерией. Конечно, они не понимали, что видят, — с чего бы им это знать?

И в любом случае это не имело бы большого значения. Ты бы ничего не смог с этим поделать за последние пятьдесят два часа, даже если бы они описали тебе все до последней детали!

Эта мысль преследовала себя по задним коридорам его мозга, пока чарисийцы подготавливали свои орудия. Они справились с этой задачей с безупречной эффективностью, а своеобразное расположение тележки и повозки явно ускорило эволюцию. Несмотря на то, что шестифутовые стволы их орудий были почти в два раза длиннее, чем у его собственного оружия, они полностью развернули орудия чуть более чем за две трети времени, которое потребовалось бы его собственным расчетам.

Его челюсть сжалась, когда он созерцал дальность, на которой они делали это развертывание. Без подзорной трубы ему было бы трудно различить отдельные конечности, но ремни и ранцы все еще были видны, и разделение между верхней и нижней частями тела чарисийцев оставалось относительно четким. Таким образом, дальность стрельбы составляла более пятисот ярдов, но меньше семисот. На самом деле, это выглядело как минимум шестьсот, хотя он, возможно, был по крайней мере немного пессимистичен. Во всяком случае, он надеялся, что это так, потому что шестьсот ярдов были как раз на самом пределе эффективной дальности стрельбы его коротких двадцатишестифунтовых пушек. На самом деле, это было даже немного за пределами этой дальности. Его артиллеристы могли бы дотянуться до них при максимальном возвышении, особенно учитывая их преимущество в высоте, но он не стал бы ставить какие-либо существенные суммы на такую вероятность. И даже если бы они могли добраться до чарисийцев, «неточно» было бы крайне скромным описанием их способности на самом деле поразить их.

Вопрос, конечно, заключался в том, будет ли это справедливо и для чарисийцев.

* * *

Далеко в пшеничном поле, невидимые Дойлу среди трехфутовых стеблей, затаились тридцать человек из специализированного снайперского взвода лейтенанта Эйлина Хатима. Стрелки этого взвода были элитной частью элитного подразделения, и они это знали. Большинство взводов состояло всего из двадцати человек, но снайперский взвод был разделен на пятнадцать команд по два человека. Каждый мужчина был опытным и смертоносным стрелком, но обычно только одному из них отводилась роль стрелка, в то время как его напарник использовал подзорную трубу, чтобы идентифицировать и выбирать цели.

Что было именно тем, чем они занимались последние четверть часа или около того.

* * *

Дойл так и не услышал выстрелов. Он также не смотрел в нужное место, чтобы заметить дым от винтовок. Снайперы на самом деле находились по ту и другую сторону от развертывающейся чарисийской артиллерии, что — по определению — означало, что они были далеко от любой дистанции, на которой огонь из стрелкового оружия мог угрожать орудиям Дойла. Его артиллеристы знали это так же хорошо, как и он, и многие из них вылезли из своих орудийных ям, вытягивая шеи, чтобы лучше видеть, что происходит по обе стороны от них. Что означало, что они были полностью беззащитны, когда пятнадцать винтовок с пятидесятивосьмидюймовыми стволами, заряженных тем, что житель Старой Земли назвал бы остроконечными пулями, специально изготовленными в штамповочных прессах, выстрелили практически одновременно.

Глаза Дойла вспыхнули от изумления, когда одиннадцать его людей упали практически одновременно. Двое из них, очевидно, были ранены по меньшей мере дважды, и его мозг, казалось, на мгновение застыл, когда он зарегистрировал тот факт, что оба они были офицерами, с отличительными кушаками и шляпами, которые указывали на их звание. Фактически, все жертвы, кроме двух, были офицерами, что означало, что каким-то образом мушкетеры, которых он даже не мог видеть, выбирали отдельные цели со смертельной точностью.