Раздевайся, Семёнова!

Для начала – зал был круглый. Идеально круглый – метров пятьдесят в диаметре или что-то около того. Черный потолок, замаскированный под живое, пестрящее кометами звездное небо, ошеломлял достоверностью иллюзии, создавая впечатление, что ты находишься на дне глубокого колодца. Укрепляли иллюзию стены, отделанные красным кирпичом, и почти зеркальный танцпол, отражающий в себе «звезды». Когда я ступила на этот пол, то поняла, что крутизна на визуальных эффектах не заканчивалась – пол вздрагивал и вибрировал у меня под ногами, будто подгонял – не стоять, мол, сюда пришла.

За исключением этого и развешанных повсюду кривых зеркал – идеальное приложение к пьяному веселью – в остальном зал был довольно традиционным. Из будки диджея грохотало техно, на небольшом возвышении вокруг танцпола в художественном беспорядке были разбросаны уютные столики и мягкие диваны. На столбах, в золоченых клетках, извивались в такт музыки знакомые мне по американским фильмам «ангелочки» - девушки в белье и прикрепленными за спиной пушистыми крылышками.

Большинство гостей сразу же кинулось к барной стойке – хоть по залу уже кружили пританцовывающие официантки в откровенных нарядах.

– Туда! – покрутив головой, Знаменский показал в сторону VIP зоны, возвышающейся над другими столиками. Перехватив меня за руку, повел по пульсирующему полу. Он явно рассчитывал уединиться в каком-нибудь тихом месте.

Плохая идея – в ВИП-секции все тряслось от басов.

Знаменский неслышно выругался и вновь принялся оглядываться. Но было поздно.

- Виктор Алексеевич! – перекрикивая грохот басов, от входа к нам неслась какая-то смутно знакомая женщина – в машине я ее не видела. Наверное, ехала с мужчинами.

Виктор Алексеевич снова выругался.

- Марьян, я… немного занят…

- Виктор Алексеевич! – орала она, не слушая и, удивительным образом, возвышаясь голосом над оглушительной музыкой. – Как хорошо, что я вас нашла! Поз-дра-вляю!! От всего нашего дружного коллектива! И Арсений Петрович уже звонил!

И тут я узнала ее. Марьяна – секретарь-администратор на ресепшене «Неотека». Значит, уже успела растрезвонить бывшим коллегам Знаменского… Интересно, как он будет потом отмазываться, когда окажется, что «помолвка» расторгнута, но мы все еще вместе.

  Марьяна кинулась обнимать его, потом меня, потом в ВИП-зону протиснулся кто-то еще… И постепенно меня оттеснили в сторону.

- Боже, как мы все за вас рады! – не умолкала Марьяна. – А может, вы к нам вернетесь по такому поводу? Вам же теперь семью содержать!

При слове «семья» у меня больно кольнуло в груди, и одновременно вспомнилось кое о чем важном. Таблетка! Ее ведь надо принять в течение двадцати четырех часов! И было бы здорово, если бы я напомнила об этом Знаменскому сама – это еще сильнее подчеркнет мою незаинтересованность в «замужестве»…

Однако, с каждой минутой к Виктору пробиться было все сложнее – его окружало уже человек пятнадцать, поздравляя и пожимая руки, совершенно, казалось, забыв о том, что в данной ситуации, игроков, вообще-то двое.

И я решила, пока суть да дело, пойти потанцевать. Дискотека, все-таки.

***

Будто нарочно, как только нога моя коснулась поверхности танцпола, бьющее в уши техно сменилось спокойным, мелодичным «хаусом». Бодрящие всполохи светомузыки ослепили меня в последний раз и рассыпались по залу мягкими, вертикальными лучами, один из которых лег прямо на мои плечи.

– Черт! – прищурившись, я глянула наверх и сдвинулась на пару метров. Но это меня не спасло – тот, кто управлял светомузыкой, расставаться со мной явно не хотел. Луч света снова нашел меня, высвечивая, словно софит.

Убегать было поздно – ко мне уже присоединилось несколько девушек, в том числе и одна из тех, что поздравляли Знаменского. Пол все еще пульсировал, заставляя подергиваться и непроизвольно двигаться в такт ритму, и я решилась – поправив телефон, спрятанный глубоко в декольте, начала танцевать. Сначала робко – просто притопывая ногой и повторяя понравившиеся движения окружающих, но музыка была слишком манящей, слишком чувственной и одновременно успокаивающей нервы, и скоро я забыла обо всем, закрыв глаза, качая бедрами и поднимая руки над головой…

– Не обидишься, если я тебя отшлепаю сегодня? – обняв меня за талию, Знаменский прижимался к моей спине… и к тому, что ниже.

Я открыла глаза, столкнувшись с парой десятков завистливых взглядов, и улыбнулась.

– Смотря чем это для меня закончится… – попыталась ответить я, для чего пришлось поднять голову к его уху. И только потом я поняла, как наша с ним парочка выглядит со стороны. Наверное, как сегодня у зеркала, только в одежде.

Знаменский, вероятно, подумал о том же, потому что быстро развернул меня к себе лицом. Обнявшись, мы продолжили танцевать так, как если бы это был совсем уж медленный танец.

«Софит» вдруг дернулся, погас и вернулся, красноватый и поблескивающий. Кто-то здорово веселился от нашей парочки. Или это сам диджей хулиганит?