Раздевайся, Семёнова!

– Я тебя умоляю. В светском обществе главное фасад – дальше него никто обычно не копает. Разве что журналисты, которых там не будет. А держать фасад помогает внешность – чем аппетитнее, тем твоя защита прочнее… В любом случае, у нас нет другого выхода. Я взял тебя с собой, значит соответствуй.

Делать, действительно, было нечего. Успокаивая себя тем, что все-же на данный момент мы со Знаменским вращаемся в сфере «бизнес» – где никому нет дела до того, кто с кем спит – я занялась собой.

Первым делом решила пойти в спа-салон, удобно расположенный на первом этаже гостиницы, где сдала себя в опытные руки массажистки. Хотела сделать чистку лица, но меня отговорили – мол, молодая еще, ни морщин, ни прыщей. Так что нет и причины лишний раз травить кожу химикатами. Остановились на питательной маске из натуральных продуктов и договорились, что вернусь сразу же после того, как куплю себе платье и сделаю прическу – навести марафет.

На шоппинг времени было катастрофически мало и поэтому снова пришлось ограничиться одним магазином – пусть на этот раз и большим.

В свое новое вечернее платье я влюбилась сразу же. Вот как увидела его в витрине Dover Street Market[1], куда Знаменский привез меня, строго настрого наказав уложиться в два часа, так и влюбилась. А оно влюбилось меня. Но самое главное, красное атласное платье с открытой до пояса спиной полностью отвечало заданному моей внешности запросу – выглядеть на несколько лет старше. С той же задачей должен был справиться макияж.

В соседней с салоном парикмахерской меня накрутили и начесали волосы, подняв наверх и заколов на затылке шпильками.

Не выдержав скуки, еще на середине процедуры Знаменский бросил меня, оставив под присмотром трех парикмахерш, обступивших кресло и трепавших мои волосы, как хищные гарпии, и засел с ноутбуком в кафе через улицу – готовить свою приветственную речь.

Забрал через час – уже из салона, где минут за сорок из робкой провинциалки успешно сотворили взрослую, даже немного роковую женщину, ярко накрасив и облачив в только что купленное платье. Точнее сначала отдохнул немного на тахте напротив примерочной – глотая слюни и переваривая мое преображение – а уж потом забрал.

– Надо было паранджу с собой прихватить, – злобно бормотал он, отстреливая глазами встречающихся нам на пути самцов – те двадцать метров, что нам пришлось пройти от двери салона в гостиницу, ему пришлось уложить как минимум троих.

– А что на приеме будет? – забеспокоилась я, уже жалея, что вышла из образа юной, невинной нимфы.

Он поморщился от напряжения, потом немного расслабился и успокоился.

– На приеме другие дамы будут, да и публика поприличнее. Но ты все равно держись ко мне поближе…

***

Выполнить напутствие поначалу показалось несложным.

Да и вообще, все казалось не особо сложным, особенно после подробного инструктажа, который я получила от Знаменского – пока мы ехали в Челси, где и проходила конференция. После короткой лекции на тему различий между разного рода светскими раутами, стало понятно, что сегодняшняя «тусовка» особой опасности для меня не представляет – ужина не предполагалось, подаются исключительно пальчиковые угощения, причем разносятся официантами. Так что перепутать бокалы или вилку для главного блюда с вилкой для сладкого мне не грозит. Под конец вечера планируется короткий благотворительный концерт, на который гости уже раскупили билеты, что тоже плюс – громкая музыка положит конец разговорам.

В общем, пока что самым сложным компонентом вечера, похоже, что было свободное общение в начале вечера, но и тут была для меня лазейка – после формального «смолл тока»[2], при желании, можно было легко сменить собеседников – увидел кого-то, помахал рукой и валяй, присоединяйся к новой компании.

Весь оставшийся путь я послушно пыталась отвечать на вопросы, который Виктор задавал мне по-английски, мило улыбалась и даже задавала встречные.

– Не бойся говорить с акцентом, – внушал он мне. – Не бойся ошибок и неправильных времен глаголов. Во-первых, красивой женщине в вечернем платье простят практически все… ну, кроме некорректных анекдотов про геев… Но вот это-то тебе как раз и не грозит, потому что ты вообще не осилишь никаких анекдотов… А во-вторых, сегодня модно быть богатым иммигрантом, плохо говорящим по-английски. Если что-то не поняла, неопределенно кивай и отвечай – «yeah, you’re right…» или «absolutely!» И глаза эдак в сторону – будто ты сегодня рассеяна... Ну и за интонациями следи, за выражениями лица – англичане, несмотря на чопорность, довольно экспрессивны, только нужно научиться определять их эмоции…

Роскошный банкетный холл, арендованный «Неотеком», встретил нас приглушенными огнями, ненавязчивым, живым блюзом в исполнении квартета, и темной сценой, на которой велись какие-то приготовления – то ли к приветственному докладу Знаменского, то ли к концерту.