Раздевайся, Семёнова!

Меня больше не заботило, что я буду выглядеть клушей в его глазах – я видела, как приятно ему наблюдать за мной, пока я готовлю нам обоим ужин, хоть когда-то грозился и близко меня к кухне не подпускать. Видела, как моментально смягчается его лицо, когда заходит в кабинет и видит меня – в просторном домашнем свитере, пытающуюся сфокусировать взгляд, расплывающийся после долгого чтения.

Да, должность была многогранна и включала в себя не только хлопоты на кухне – ему нравилось практически все, что я делаю у него дома – начиная с моих акустических выступлений в ванной, и заканчивая тем, как быстро я умела заснуть у него на плече, когда он заставлял меня смотреть его любимые «концептуальные» фильмы.

Спустя какое-то время я поняла, что «уют» для него состоит не столько в том, что я делаю, сколько во мне самой.

- Ты напоминаешь мне рысенка, которого я наконец-то усмирил и одомашнил, - сказал он мне как-то, когда мы почти уснули, задумчиво перебирая мои мокрые после душа волосы. – Царапалась, кусалась, а теперь только урчишь и потягиваешься…

Я даже обиделась.

- Очень даже могу тебя и сейчас поцарапать.

Он хмыкнул.

- Я образно говорю. Так-то ты вполне себе царапаешься…

- Как царапаюсь? Где?

Он приподнялся и показал мне свои исцарапанные лопатки. Я покраснела.

- Кстати, сходи завтра, сделай маникюр и подстригись помоднее.

- Зачем? – удивилась я.

- Затем, что я беру тебя с собой в Лондон. На технологическую конференцию.

Глава 24

– Would your daughter like a coke or some juice? (1)

– No, she’d like а champaign and she’s not my fucking daughter. (2)

Такого откровенного хамства от импозантного, хорошо одетого джентльмена стюардесса British Airlines не ожидала ну просто никак, а потому опешила, ретировалась и спустя минуту вернулась с подносом. Поджав губы, протянула нам обоим по бокалу шампанского и так же молча удалилась.

– Это твоя вина… – заметила я.

И была настолько права, что сам Знаменский не нашелся, чем на это ответить.

Решение взять меня с собой на конференцию родилось буквально за неделю до отлета - благо у меня был паспорт, а него - связи в британском визовом центре. В первом классе уже нигде не было мест, и Виктор боялся, что никто так и не отменит. А лететь экономом, стиснутой между какими-нибудь подвыпившими манагерами среднего звена, он мог позволить мне, только если я буду выглядеть совершенным подростком – чтоб никому даже и в голову не пришло ко мне подкатить. Ну, и заставил меня надеть все самые мешковатые и инфантильные шмотки, убрать волосы в две тугие «датские» косички и забыть про косметику – клятвенно обещая, что как только станет ясно, что меня не отсаживают, сам пойдет со мной в туалет и поможет влезть в мои любимые узкие джинсы. Причем последнее он обещал как-то уж очень… клятвенно.

Отсадить меня не отсадили, но и запасную одежду, перепутав, мы сунули в чемодан, который отправлялся в багаж. А потому только ленивый еще не обозвал меня «дочкой» или «ребенком». А Знаменский, конечно же, страдал.

– Хоть косы распусти… – пробормотал он, исподлобья наблюдая, как я прикладываюсь к бокалу с шампанским. – А то выглядит, будто я спаиваю малолетку.

– Ага, «распусти» – у меня после кос волосы всегда дыбом, пока не уложу…

Так и летели – он, злой «папочка» и я, непослушная дочка-переросток. Что, к счастью, ничуть не испортило моего впечатления от первого в жизни вылета «заграницу».

Первое, что меня поразило в Лондоне – это вежливость. Все, начиная от уборщиков в туалете аэропорта и заканчивая полицейским, помогающим «гостям столицы» находить дорогу к достопримечательностям, расшаркивались передо мной так будто я была особой королевских кровей, а не девочкой из села, не понимающей и половины того, что мне говорят.

– Вот это, наверное, главное различие между американцами и англичанами – заметил Знаменский, пока мы ехали в гостиницу. – Первые хамят, не переставая улыбаться, вторые – вежливые до мозга костей, а вот улыбаться категорически не умеют.

Несмотря на поглотившую все вокруг туманную сырость, Лондон был прекрасен и сразу же завоевал мое сердце.

Для аутентичности, мы взяли не лимузин, а простой «черный кэб», который Знаменский, знавший в Лондоне каждый закоулок, использовал, чтобы устроить мне неформальную экскурсию – показав город таким, какой он есть, а не стандартным набором достопримечательностей.

Переехав по мосту через Темзу, мы понаблюдали за совершенно футуристическими конструкциями плотины, вниз по реке от которой располагалось старинное здание электростанции, а еще дальше – доки с верфями, половина из которых давно стали музеями.

Вернулись в центр – постояли в пробке между колоритными двухэтажными автобусами, прошлись, оставив машину, по тихим, затуманенным улицам с таунхаусами, похожими на тот, в котором жили приемные родители Гарри Поттера.