Раздевайся, Семёнова!

Не выдержав, я все же обернулась на повороте - только для того, чтобы убедиться, что его машина давно въехала в гараж. Так давно, что на ее месте успели обосноваться два голубя, выклевывая что-то из решетки водостока.

Он просто волнуется за мать, внушала я себе. А я… Ну в самом деле, где я, и где мать?

В этот раз мне не было утешения даже в виде радостных объятий подруги – Юлька встретила меня ни менее холодно, чем проводил Знаменский. А уж когда сказала ей, что наш общий проект отменяется, и ей придется решать, будет она работать с Гончаровым или искать нового партнера…

–  Что?! Ты с ума сошла? Он же меня ненавидит! – зашипела подруга, взбешенная до красных пятен на скулах.

Пришлось поделиться еще кусочком правды – рассказать, что мой новый хахаль видел меня с Владом и потребовал, чтобы и близко к нему не подходила.

– А я-то тут причем? – возмущалась Юлька. – Это ведь ты его к нам в компанию позвала? А теперь я должна за тебя отдуваться?

   Чтобы хоть как-то утихомирить ее, я пообещала, что все разрулю – помогу ей закончить проект по выкладкам, которые Влад раздобудет у своего отца, и ей не придется даже встречаться с мальчиком-мажором, кроме как на лекциях. Относительный мир был достигнут, и мы пошли усаживаться на места.

– Привет, красавица! – донесся до нас радостно-знакомый голос. Перелезая прямо через ряды, чуть ли не по головам, к нам пробирался Влад Гончаров, собственной персоной. Интересно отчего он так радуется, сразу стало интересно мне – я ведь уже сообщила ему, что выхожу из проекта.

- «Красавица», - передразнила его Юлька, подчеркивая единственное число комплимента. Передразнила вполголоса, однако Влад услышал.

- Не расстраивайся так, Морозова. Подумаешь… Она – красивая, ты – умная… - перебравшись через наш стол, он плюхнулся на свободное сиденье рядом со мной.

- Ах ты гад, - Юлька подскочила, пытаясь отлупить его через мою голову. – Сволочь! Паршивец!

- Ай! – вскрикнула я, пытаясь закрыться, но Влад схватил меня за плечи и прижал к себе, хохоча и прячась за мою спину.

- Морозова, ты ж подругу бьешь!

- А тебе жалко ее, да? Жалко? – рассвирепев, Юлька лупила уже куда попало, не глядя, я жмурилась, закрываясь руками, Влад прижимал меня сильнее и ржал уже во весь голос…

- Убрал от нее руки!!

Будто громом прогрохотало прямо над моей головой, и все немедленно стихло.

В ужасе я втянула голову в плечи, понимая, как это зрелище выглядит со стороны. Знаменский запретил мне даже разговаривать с Гончаровым, а вместо этого я с ним страстно обнимаюсь. Прямо на лекции.

Поскорее стряхнув со своих плеч чужие руки, я шарахнулась от Влада в сторону, не смея поднять глаза.

Но это не помогло.

- Вон из аудитории! – проревел Виктор Алексеевич. – Все трое! Ты, ты и ты!

Это конец, поняла я, деревянными, путающимися пальцами пытаясь распрямить ремешок сумки, чтобы накинуть ее на плечо.

Не говоря ни слова, под молчаливое сочувствие окружающих, мы встали и протиснулись к концу ряда. Опустив головы, пошли по ступенькам наверх, к выходу. Юлька вышла первой, за ней – сердито толкнув плечом тяжелую дверь, вырвался на непрошенную свободу Влад.

- Семёнова!

Я вздрогнула и обернулась. Знаменский стоял все там же, сунув руки в карманы и глядя на меня на меня тем, особенным, непроницаемым взглядом. Покер фейс – вспомнилось мне.

«Я ни в чем не виновата…» - одними губами прошептала я, умоляя поверить. На меня могли смотреть и другие, но мне было наплевать.

- На место иди, - спустя мгновение или вечность, сказал он, моргнув – будто очнулся. – Ты ни в чем не виновата.

От захлестнувшей меня бурлящей радости на мгновение закружилась голова. Путаясь в ногах, чуть ни вприпрыжку я побежала вниз по ступенькам, обратно на свое место…

- Не туда.

- Что? – уже готовясь снова протискиваться сквозь переполненный ряд, я остановилась, глядя в спину Знаменскому, который уже шел по направлению к кафедре.

- С краю первого ряда есть место, - не оборачиваясь, кинул он мне. – А эти двое, когда разрешу им вернуться, пусть сидят вдвоем и учатся общаться, как цивилизованные люди.

Уже широко улыбаясь, я подкинула сумку на плече повыше, быстрым шагом обогнула аудиторию и уселась в первом ряду – прямо напротив кафедры.

Вот же хитрый лис, говорила моя улыбка – всем, кто готов был услышать. Он ведь реально всех зайцев убил. И с Юлькой разлучил, и Гончарова отвадил, и меня заполучил в первом ряду.

***

С того самого дня, как мы со Знаменским вместе подкатили к университету на его машине, жизнь моя сосредоточилась вокруг двух сверхзадач – как ненавязчиво дать понять ему, что к расставанию с невинностью я готова, и как одновременно с этим удостовериться, что отдаю я эту невинность тому, кто хоть что-то в отношении меня чувствует.

Последняя задача была куда труднее первой. Как тут удостоверишься, если даже на поговорить банально не хватает времени? У меня вовсю началась учеба, которая до этого только раскачивалась, Знаменский же вообще все время где-то пропадал, появившись только еще один раз – на семинаре.