Разбуди меня

Его взгляд явно меняется при моих словах о «папочке». Темнеет, словно каменеет. Пропадает какой-то блеск. Впрочем, почти тут же — смягчение, отстранение.

— Ничего, скоро ты их увидишь, — непринуждённо подбадривает Богдан. — Пойдём?

— Да, пора, — облегчённо соглашаюсь, тут же шагая к двери.

Богдан берёт мой чемодан, а я — сумочку с паспортом и телефоном.

Выходя из дома, размышляю о том, что произошло со мной за этот год. Да уж, таких приключений я уж точно не ожидала.

Олег… Что ж, это прошлое. И надо признать, оно много мне дало. Стало неплохим толчком, встряской.

Хочется верить, что я действительно изменилась. По крайней мере, научилась разбираться в людях. Оглядываясь назад, я не понимаю, как могла верить Олегу настолько безоговорочно. Да, он хорошо промывал мозги. Но всё же, изначально была видна его неискренность. Я не нравилась ему… Только если совсем немного. Недостаточно.

Теперь-то я вижу разницу. Сейчас я точно понимаю, когда мужчина на самом деле испытывает симпатию….

Но от этого не легче.

***

В машине сердце начинает отбивать сумасшедший ритм. Богдан сидит рядом, периодически смотрит на меня, говорит на какие-то отвлечённые темы. Но сквозь каждую слово я слышу — ему не всё равно, и он уже почти готов сдаться.

Неужели, Богдан и вправду может?..

Ладони потеют, и, судорожно вздохнув, я пытаюсь нацепить маску спокойствия. И именно в этот момент зависает молчание. Оно тяжким грузом давит, наверное, на нас обоих. Атмосфера напряжённости снова воцаряется, и надо что-то сказать, чтобы хоть в чём-то облегчить её. Первым решается Богдан, но на этот раз не звучит убедительно.

Впрочем, предложенная им тема вполне увлекает и позволяет постепенно отвлечься.

Но ненадолго. Сложности возобновляются, когда мы останавливаемся возле моего вагона, где придётся распрощаться. Дальше пропустят только меня. Время уже поджимает.

Богдан странно смотрит на меня — словно пытается запомнить. Будто собирается попрощаться навсегда. Это неожиданно пугает, но я стараюсь ничем не выдать волнение.

Он ободряюще улыбается, но это не разряжает атмосферу. Мне даже кажется в какой-то момент, что его пронзительный взгляд полон надежды, нежности и горечи одновременно. Не в силах это больше терпеть, я нарушаю молчание:

— А у вас какие планы на лето?

Первое, что приходит на ум. И Богдан, похоже, это понимает, ровно отвечая:

— Работа. Хотя, может, поеду куда-нибудь отдохнуть, ещё не решил, куда…

Последняя фраза всё же неоднозначна. Как и его взгляд.

— Вы ведь тоже из Пскова, да? — вспоминаю вдруг.

— Да, — с каким-то особенным теплом отвечает Богдан. — Но давно там не был.

Я едва дышу, а попытки успокоить бешеный стук сердца не венчаются успехом: вдруг кажется, что этот тон больше относился ко мне, чем к городу.

Я спросила о планах на лето. А потом — о городе. Многим бы мог послышаться намёк, а уж влюблённому — тем более. Каким бы взрослым и рассудительным он ни был.

Наши взгляды сталкиваются. Богдан смотрит почти даже с просьбой. Неужели ему действительно так важно, чтобы я это предложила? Ведь подобное ничего не значит. Такая реакция неожиданна, почти обезоруживает. Я внутренне трепещу от этого взгляда — впервые на меня смотрят так.

— Там… Многое изменилось, наверное, — быстро говорю, особо не вдумываясь в сказанное.

— Я не настолько стар, — ухмыляется Богдан.

Я смеюсь — как ни странно, это хоть и тоже довольно-таки неоднозначное замечание разряжает обстановку.

— Ладно, мне пора, — решаю попрощаться на беспечной ноте.

Тем более что действительно лучше сесть в поезд как можно скорее. Он скоро отправится. Я уже поднимаюсь на перрон, когда вдруг слышу мягкое:

— Рита…

Останавливаюсь, но не сразу оборачиваюсь.

— Что? — тише, чем обычно, спрашиваю.

Богдан колеблется. Но вот — мы снова встречаемся взглядами и, видимо, увидев, что не стоит пересекать границу, он непринуждённо улыбается:

— Хороших каникул.

— Спасибо, — выдыхаю, неумело скрывая облегчение.

И иду дальше, не оглядываясь.

Глава 30. Рита

Лето проходит прекрасно. Конец июня и июль я провожу в родном Пскове, а в середине августа папа берёт отпуск и отвозит нас на Средиземное море.

Отдых насыщен событиями и впечатлениями, а потому проходит дольше, чем обычные каникулы.

Но вот — конец августа, и я выхожу из поезда. Москва, железнодорожный вокзал. Папа договорился с Богданом, что тот встретит меня.

Скоро я вижу соседа, он ждёт у входа на лестницу. Наши взгляды сталкиваются, и Богдан уверенно идёт навстречу. А я почему-то стою на месте и просто ожидаю.

Поравнявшись со мной, он мягко забирает чемодан, здоровается и спрашивает, как прошла дорога. Я натянуто отвечаю. Хорошо, что не надо рассказывать про каникулы — Богдан частенько общался с моим отцом и явно интересовался в том числе и моими делами. Я не раз слышала, как папа рассказывал ему о последних событиях.

Я надеялась, что смятение от его присутствия исчезнет после лета. Но нет, теперь всё будто только сильнее обостряется. Богдан не изменил отношение ко мне — я это чувствую. И даже более того…