Разбуди меня

Но вот, буквально на следующий день после отъезда отца, мне звонят из универа. Информацию проверили, документы оформили, формальности уладили. Остаётся только получить мои подписи. И поставить их должна я лично.

Тут же звоню Богдану. И вот, в середине учебного дня, мы подъезжаем к знакомому уже почти до боли зданию. Припарковавшись на автостоянке, он разворачивается ко мне.

Вряд ли я смогу скрыть волнение. Скорее всего, всё читается на моём лице. Тело становится словно ватным. Сделать движение и выйти из машины физически тяжело.

— Я могу пойти с тобой, — предлагает Богдан, глядя мне в глаза.

Я чувствую — он рядом и стремится поддержать. Но нет. Сейчас это лишнее. Ни к чему.

— Не надо. Они ждут меня одну. Да и мало ли кто что подумает. Не хочу лишних слухов, — говорю как есть.

Ведь наверняка мне придётся по пути столкнуться с разными людьми. Возможно, даже с однокурсниками.

Олег…

Нет. Даже не думать об этом!

— Хорошо. Но прежде чем ты пойдёшь туда, я хочу показать тебе кое-что, — со спокойной решительностью говорит Богдан. — Хочу, чтобы ты поняла, что это за человек. И почему он не стоит твоих переживаний.

Он тянется к задним сидениям машины. Достаёт оттуда чёрную папку. Раскрывает, затем закрывает. Секундная заминка — и даёт её мне в руки.

Вопросительно хмурю брови. Почему-то страшно открывать папку…

— Вы говорите об Олеге? — решаюсь уточнить.

— Да.

Его и без того очевидный ответ непонятно почему вселяет в меня решимость. Я резко разворачиваю папку…

И окунаюсь в мир Олега. Здесь есть всё. И о его родителях, и о достижениях в учёбе сначала в школе, потом и в поступлении на бюджетную основу, и о деталях личной жизни. Даже о том, что одно время Олег участвовал в уличных гонках, где, конечно, занимал первые места. Ведь он не умеет проигрывать.

«Чёрт, мне иногда кажется, что он даже сдохнуть готов, лишь бы быть безоговорочным победителем», — всплывают в памяти слова Руслана.

Жизнь Олега с родителями, судя по всему, была такой, как он и рассказывал. Любые попытки его бунтарства пресекались. Причём даже жёсчте, чем я думала. Его отец и мать лезли буквально во всё.

Богдан параллельно рассказывает, подкрепляя материалы из папки подробностями. Но я не особо слушаю. Пролистываю папку до того момента, когда рассказывается о жизни Олега после ссоры и ухода из дома…

И вижу знакомые лица.

В этот момент до меня всё-таки доносятся слова Богдана:

— Когда он ушёл из дома, принялся зарабатывать манипуляциями. Видимо, это он всегда умел. Ему удалось убедить шайку местных бандитов, что сможет обеспечить им безопасность и отсутствие проблем с законом, если они будет выплачивать ему проценты. Они поверили, так как знали, из какой семьи Олег. О своих проблемах с родителями он, конечно, не говорил. Убедил, что просто решил жить отдельно с пятнадцати лет. И что его отец на полном серьёзе станет покрывать шпану только ради сына.

— Да, убеждать Олег умеет, — отстранённо говорю.

Фотографии перед глазами расплываются. Всё как в тумане. Я часто моргаю, ловя ртом воздух.

Проклятье…

Это уже слишком.

— Но в последнее время у него начались проблемы. Эти парни — Миша и Егор — попали под наблюдение полиции, а Олег их, конечно, не защитил. Вместо этого стал избегать. Видимо, поэтому он решил жить с тобой, — продолжает Богдан, кивнув на фотографии, которые и так врезаются мне в память.

Видимо, уловив, что со мной что-то не то, он замолкает. Смотрит обеспокоенно, протягивает зачем-то руку, но одёргивает себя.

— Да. Я их знаю, — тогда решаю объясниться. — Миша и Егор…

Странно усмехаюсь, повторив их имена. Да уж, проще смеяться над ситуацией, чтобы не сознавать весь её ужас.

Хотя нет… Даже так не легче.

— Они напали на меня в переулке первого сентября. Олег спас меня, — с горькой усмешкой поясняю. И насмешливо добавляю: — Подрался. Рисковал собой.

Богдан хмурится. Конечно, он улавливает, что к чему. И, кажется, едва сдерживается, чтобы не нарушить слово не вмешиваться.

— Он всё подстроил, — жёстко подводит и без того очевидный итог.

Я не теряюсь от непривычного тона — знаю, на кого направлены эмоции.

— Да. Хороший ход, я тогда так перепугалась, что потом чуть ли не боготворила его. Так восхищалась его смелостью и самоотверженностью… — с печальной иронией безжалостно к себе вспоминаю. И тут по коже пробегается холодок. Ужас пережитого в том переулке сбивает дыхание. И я уже иначе, почти даже отчаянно, добавляю: — Кто станет так делать? Подсылать напасть только ради эффектного знакомства?

— Он отличный манипулятор. Лучший способ вот так разом и сильно подобраться к тебе в подсознание, — презрительно к нему объясняет Богдан. — Цинично, жестоко, но действенно. В этом весь Олег.

Я вздыхаю, закрываю папку. Делаю движение, чтобы положить её обратно на задние сидения, но в последний момент неловко возвращаю в руки Богдана.

— Спасибо, что показали и рассказали всё это… — тихо говорю. — Это и вправду было нужно мне сейчас. Кстати, откуда у вас эти материалы? — вдруг вспоминаю в разгар своих слов.

Кто всё-таки этот человек передо мной? Друг отца, бизнесмен, и…?