Разбитое сердце июля

Был в ее любовной биографии некий стриптизер по имени Северный Варвар, этакий юный Геракл, которому раз плюнуть было поносить на руках женщину какого угодно веса. Однако Нестеров не принадлежал к числу мужчин атлетического сложения. Пожалуй, он весил столько же, сколько и Алена, шестьдесят три – шестьдесят пять килограммов, да и ростом был всего сантиметра на два-три выше ее ста семидесяти двух. Следует принять еще во внимание усталость минувших суток и последствия не столь уж давнего ранения…

Словом, не сдюжил герой-любовник и, как только Алена всерьез задергалась, буквально выронил ее на пол. И сам едва не рухнул рядом.

– Вы что?! – обиженно выкрикнула она, торопливо натягивая на бедра ночную рубашку, задравшуюся выше всех мыслимых пределов (а спала Алена всю жизнь без трусиков, даже когда спала одна). – Я же вам сказала – идите, идите!

– Вы что?! – в это же самое мгновение обиженно выкрикнул Нестеров, не отрывая взгляда от того, что успел (успел-таки!) увидеть под рубашкой. – Вы же мне сказали – идите, идите!

Тут они прервали свою хоровую декламацию и уставились друг на друга. Итак, налицо типичное недоразумение. «Мы оба были… я у аптеки… а я в кино искала вас…»

– Я имела в виду – идите спать. В свою комнату, – пояснила Алена.

– Теперь понял, – кивнул Нестеров, поднимаясь и подавая ей руку, чтобы помочь встать. – Ладно, проехали.

– Хотите кофе? – спросила Алена. – У меня хороший…

– «Якобс монарх», – закончил Нестеров. – И даже сухие сливки есть.

– Правильно. Будете? Или все же пойдете спать?

– Не получится теперь у меня заснуть, – вздохнул Нестеров.

– У меня тоже, – сообщила Алена без всяких вздохов. – Поэтому оставим бессмысленные попытки, выпьем кофе и будем собираться. Только я под душем чуточку постою. И вам советую то же сделать.

Наткнулась на его вспыхнувший надеждой взгляд и уточнила:

– Под своим.

Нестеров поплелся прочь, не сказав ни слова.

Вот так всегда, подумала Алена, входя в ванную и открывая пластиковую душевую кабинку. Уже который раз уходит из твоей жизни, из спальни и постели (и даже из-под твоего душа!) мужчина, причем уходит не по своей, а по твоей воле. А ведь обещала же, даже, можно сказать, клялась себе, что не будешь больше упускать приятностей жизни! Но упускаешь…

Однако вчера в бассейне не упустила. А сегодня что же? Можно поклясться, что желание Нестерова – искреннее желание, а не по указке какой-то там мстительницы, как у Вадима. Нестеров – настоящий мужчина. Самостоятельный, надежный, не то что там какие-то мальчишки, игрушки для красавиц, Вадим или Игорь!

Ах, ладно, Алена еще обдумает этот вопрос – насчет Нестерова. Немного погодя. Потому что на самом деле до выезда остается не такой уж большой вагон времени. А надо еще рассказать боевому товарищу о своих аллитерационных умозаключениях… И вещи собрать.

Она надела бриджи, майку, босоножки, причесалась, подкрасила ресницы, отыскала серьги, подходящие к майке (серег было море, потому что Алена обожала пластмассовую бижутерию, но ведь носить ее можно только летом, и тогда уж она давала себе волю), согрела на кухне чайник, накрыла на стол, покидала вещи в чемодан, сняла с окон и дверей французские прибамбасы и уже начала беспокоиться, когда Нестеров пришел наконец. Волосы мокрые, рубашка свежая, лицо бледное, но взгляд спокойный.

– Юматов говорил, это вы его прислали с повинной, – сообщил он, выпив молча одну, а потом и вторую чашку кофе. – Когда успели?

– Перед тем как лечь спать, – со смешком откликнулась Алена. – В постель с чистой совестью! Он вам все рассказал?

– Наверное. Надо сравнить, конечно, что вам говорил, что нам. Кстати, он никак не мог понять, каким образом вы догадались, что Леонида – это Марина, мать Ирины. Они же совершенно не похожи!

Алена вспомнила изумительные ноги Ирины на фотографии в газете и точеные щиколотки своей толстой соседки по столу:

– Женская интуиция, скажем так.

– Интуиция… – неодобрительно пробормотал Нестеров. – Ладно, не хотите говорить, как хотите. А кстати, кое-что прояснилось и насчет моего взрыва. Юматов упомянул, что у Вадима Лютова были какие-то связи с криминальными продавцами взрывчатки?

«Плеоназм, – немедленно высунула голову пуристка-писательница. – Некриминальных продавцов взрывчатки в данной ситуации быть не может!» Но вслух Алена сказала:

– Ну да. И еще он говорил, что все родственники Сергея Лютова плясали под дудку Нины.

– Может, он врет, хочет перевалить ответственность на слабые женские плечи?

– Да нет, вряд ли. Нина дьявольски изобретательна. Дьявольски! Вот обратите внимание… – Алена развернула письмо Сергея Лютова. – Видите этот абзац перед словом «троюродных»? Что он означает, как вы думаете?

Нестеров пожал плечами. Ну, конечно! Вовеки бы никто не догадался! Только Нина поняла, потому что, судя по всему, это слово имело для нее какой-то смысл. И… Алена Дмитриева поняла. Потому что умная.

Высокомерно улыбнувшись, Алена посвятила Нестерова в свои выводы насчет трех Ю. Узкие глаза Нестерова стали круглыми. Похоже, он не знал, верить или не верить. Даже схватил бумажку и начал выписывать: