Разбитая призма

– Я бы назвал эти «плоды финикийского яблока» именем, что они достойны – Анфракс, – решив, что пора «выкладывать карты на стол», сказал Номин.

Иллюстрации Влады Менковской

Повисло минутное молчание. Наконец, бородатый капитан молвил:

– Что ж, узнаю своего брата. Только он мог так хитроумно использовать незнакомцев, доверив им самое ценное, и оставить при этом в неведении. Поистине, это в его манере. А вас, друзья мои – именно так стоит называть тех, кому доверился мой сородич – я приглашаю на борт моей скромной, но могучей и быстрой «Крылатки», – с этими словами он вскинул руку, указывая на стоящий поодаль корабль, что своим ярким видом абсолютно не согласовывался с понятием «скромный».

Судно обладало колоритным окрасом, во всех его изгибах сквозила хищная красота. Опасная и вызывающая. Чувствовалось, что в «Крылатку» вложено много труда и усилий. Но что ещё не менее важно, ощущалась любовь владельца к этому настоящему произведению искусства.

Уже ближе к вечеру, когда приготовления были закончены и корабль неспешно отплыл, все собрались в кают-компании, чтобы познакомиться поближе. Как оказалось, в команде Харифа преобладал всё тот же дерзкий и довольно агрессивный тип внешности, что совершенно не вязался с вежливым и корректным общением.

Когда были подняты первые бокалы и сказаны приветственные тосты, как-то незаметно обе компании смешались, и вскоре казалось, что эти люди знают друг друга очень долго. Приятная беседа изредка прерывалась взрывами хохота после очередной морской байки или какой-либо остроты от Жана или Номина. Причем монах, скорее, рассказывал философские притчи, а уже сами собравшиеся интерпретировали их, как заблагорассудится. Естественно, добавляя хорошую толику юмора.

А когда капитан узнал, что Вячеслав ещё и отличный пианист, то спустя буквально пару минут в помещении появился небольшой, но довольно продвинутый синтезатор, за который вопреки «отнекиваниям» быстро усадили Фиолетового. И вот тут градус «вечеринки» вышел на новый уровень.

Поначалу, словно разминаясь, Вячеслав сыграл несколько медленных композиций, а затем, всё ускоряя темп, услышал, как ему стали подпевать несколько мужчин из команды Харифа.

Удивительные восточные напевы как нельзя лучше легли на неоклассику, что играл Фиолетовый. И через мгновение все, кто хоть как-то мог двигаться под музыку, уже вовсю отплясывали вокруг импровизированного этно-бэнда. Мелькали радостные лица, взлетали птицами ладони, и дикая дробь, выбиваемая ногами танцующих, создавала неповторимую атмосферу единения разных культур и искреннего отношения друг к другу.

Только глубоко за полночь, когда все настолько устали, что уже валились без сил, капитан отправил всех по каютам, а сам пошел сменять вахтенного. Несмотря на всеобщее веселье, дисциплина на судне была железная. И довольно резкий переход от дружеского общения к служебным обязанностям показал, насколько все эти люди уважают Харифа и верны ему.

К нему в рубку и поднялся Номин, прежде предупредив Жана и остальных, что присоединится к ним позже. Монах хотел получше узнать этого необычного человека и, возможно, так же поделиться с ним кусочком своего мировосприятия.

– Расскажи, как давно ты бороздишь водные просторы земного шара? – немного высокопарно, но открыто начал он разговор.

– Речами ты немного напоминаешь нашего деревенского муллу, которого я помню из далёкого детства. Вот только тот иногда баловал всю мелкую ребятню сладостями, а у тебя я что-то конфет не замечаю, – ухмыльнувшись, произнёс Хариф.

Он прихлебывал одурманивающе пахнущий кофе и не спешил отвечать на вопрос Зелёного Гласа. Но, похоже, беседа была ему приятна, как и общество монаха.

– Началось всё с моего отца. Вся его жизнь была связана с морем, и, конечно, он повсюду таскал нас с братом. Вот только Адаму всё это, видимо, изрядно надоело, и он предпочёл связать свою жизнь с сушей. Вот и бороздит сейчас песчаные барханы. Что касается меня, то плеск волн и соль на губах давно стали тем, без чего я не мыслю своего существования, – наконец, созрев, ответил он.

– Насколько я понял, ваши родственные встречи очень редки – от случая к случаю. Не одиноко ли тебе?

– Ты забываешь, что когда человек при деле, у него нет времени на тягостные думы. А уж если у меня и появляется пара свободных минут, то эти головорезы из моей команды не дают мне и секунды передохнуть. Так что я, конечно, безмерно люблю своего брата, но не стремлюсь к его обществу. Да и он, думаю, считает так же.

– А как же ваши родители, другие родственники? – продолжил расспрашивать Номин.

– Удивителен твой интерес к моей скромной персоне. Но не думаю, что это такая уж тайна. Отец и мать давно умерли, оставив после себя лишь двух сыновей, то есть нас. А остальная родня, конечно, многочисленна, но считает нас непутевыми. И я даже знаю, почему. Так что мы как бы сами по себе. Впрочем, как и большинство людей в этом мире, – с легким оттенком грусти произнёс Хариф.