Ратоборцы

Милэвинг смотрел лесбийскую порнушку. Судя по движению ушей, находил зрелище не только забавным, но и в чём-то поучительным. Увлечённый созерцанием, даже не услышал, как хлопнула дверь. Ийлоро покашлял, потом постучал по стенке шкафа. Милэвинг продолжал пялиться на экран компьютера, даже рот приоткрыл от азарта, когда девицы приняли позу прямо-таки акробатическую.

— Милэвинг! — рявкнул Ийлоро во всю мощь гномьей глотки. Хелефайя подскочил на полметра и шлёпнулся мимо кресла. — Убирай тёлок! — гаркнул на четверть тише, но всё равно достаточно, чтобы перепуганный лайто замер по стойке «смирно». — Работа пришла.

Хелефайя узнал Ийлоро, зелёные глаза наполнила чистейшая печаль жестоко оскорблённой невинности, даже уши немного развернулись вперёд, а кончики затрепетали.

— Ну зачем ты так, — кротко упрекнул он под аккомпанемент охов, вздохов и визгов. — Я испугался, думал, кто-то из начальства зашёл.

Гном без лишних разговоров протянул прозрачную коробку с компакт-диском.

— Из крепости? — От любопытства огромные глаза Милэвинга распахнулись почти во всё лицо, уши выпрямились, мочки приподнялись. — Сейчас мы его… — Глядя в полированный бок шкафа он быстро пригладил растрепавшиеся волосы — серебристые, как и у большинства лайто южных и восточных долин. Сел за компьютер, вытащил диск с любвеобильными девицами, поставил орденской. — Вот сейчас… Э нет, не сейчас. Тут мастер поработал.

Кодировка оказалась сложной, и гном остался поболтать с приятелем, под ничего не значащие разговоры Милэвингу легче работалось. Ийлоро заварил чай.

— Ну если окажется, что там результаты последних верблюжьих гонок или свежие похабные анекдоты… — зло сказал Милэвинг к исходу часа.

Бывало и такое. Под грифом «сверхсекретно» нередко отправляли личную переписку.

— По крайней мере, у нас будут коды апреля, — ответил Ийлоро. — Тоже неплохо.

— Вздор, скоро май начнётся… Слышал новость: Альирьиен прислал Лиовен ар-Доэрин дальдр и алиир?

— Да ты что?! — охнул гном. — Она уже уехала?

— Нет. Ар-Доэрин выгнала вестника и велела передать владыкам Альирьиена, чтобы засунули и дальдр, и алиир себе в задницу.

— Отказалась вернуться?! — не поверил Ийлоро.

— А ты бы на её месте согласился?

— Я и на своём не соглашусь.

Спрашивать почему, Милэвинг не стал, о прошлом в Датьеркене вопросов не задавали.

— Мы все пришли сюда, потому что идти было больше некуда, — сказал он, верхушки ушей немного оттопырились и повернулись вперёд. — Настолько некуда, что и проклятая долина не напугала. Пусть и в четверть силы, но Датьеркен помог нам. Уйти — значит предать его. Лиовен молодец.

— Датьеркен меняется, — задумчиво сказал Ийлоро. — К худшему или к лучшему, но меняется сильно и быстро.

— Хаким его меняет.

— Он ли? — усомнился гном. — Есть ещё Алекс. Просто Хаким всегда на виду, всё решает, всё направляет, прямо общедолинный староста. Или тан.

— Старшина, — ответил Милэвинг. — Большинство так его называет. Ведь таны бывают только у гномов, шейхи — у человеков, у хелефайев — владыки, у гоблинов — главник. А старшина может быть у всех.

— Ты забыл Алекса.

— Вовсе нет, — сказал хелефайя. — Но он скоро уйдет. А Хакиму идти некуда — как и нам всем. Для него есть только Датьеркен.

— И как скоро уйдёт Алекс?

— Сразу после захвата Весёлого Двора.

— Что?! — от изумления Ийлоро чуть не уронил чашку с чаем, обжёгся. — А, черт!.. Ты думаешь, они хотят взять крепость?

— А ты сам не видишь? Датьеркен закупает оружие, собирает любую информацию о Весёлом Дворе. Спешно готовятся целители — будет много раненых, пленные из крепости — девать их некуда, придётся забрать в Датьеркен.

— Но как им в голову пришло?

— Бывшему палачу есть за что мстить, — пояснил Милэвинг. — И за кого. Пусть в крови невинных Соколы измазали его силой, но отмыться можно только кровью весёлодворцев. Что гонит на стены крепости Алекса, я не знаю, но причина веская.

— Но кто согласится?

— Многие. Особенно гоблины и человеки — почти у всех их людей есть вира к Весёлому Двору. Хелефайев его тень почти не коснулась, но Лиовен на поход согласилась. А вслед за ней пойдут и большинство хелефайев.

— Ну Лиовен — понятно, — ответил Ийлоро, — у неё в крепости должничок имеется, уже восемьдесят три года, как свою смерть задолжал. А другие? Ты сам?

— Скорее да, чем нет, — сказал Милэвинг. — После того, что мне приходится читать о делах Весёлого Двора…

— Что говорит о штурме Тирно? — спросил гном.

— Он согласен.

— Тогда и многие из наших пойдут… — задумчиво проговорил Ийлоро. — Тирно уважают все. Вот уж не думал, что он согласится — гномы Весёлому Двору никогда нужны не были, и виры к нему ни у кого нет.

— На штурм возьмут только добровольцев.

— Ты на что намекаешь? — привскочил Ийлоро.

— Ни на что. Просто говорю, что в бой пойдут лишь добровольцы.

— И много их?

— О гномах тебе лучше знать, — сказал Милэвинг. — Из наших пойдёт примерно половина. Гоблины и человеки, насколько я могу судить, дадут бойцов достаточно, чтобы взять простую крепость. Но Весёлый Двор… Надо обезуметь, чтобы решиться на такое.