Растворюсь в тебе

Разговор между ними был тихим. Я кушала совсем мало, на губах держала лёгкую, хитрую улыбку и щурила на них глаза. Они были давно знакомы, кроме этого я ощутила настоящее братство. Но подкалывали они друг друга остро, не гнушались угрозами и матерились.

Давид составил список вещей, которые нам потребуются, обещал, что мы приедем завтра к нему на вечеринку. Лука долго меня рассматривал, перед тем, как уйти, спросил какой у меня размер одежды и груди. Получил пинок от Давида, и показал моему любовнику неприличный знак. Лука поцеловал мне руку, покрутив мой безымянный палец правой руки, и ушёл.

— Ты ещё спальню не видела, — тихо сказал Дэв, и в этом голосе было столько нежности и тепла, что мне хотелось забыть, что это просто сказка, которая однажды закончится.

13

— Метка — это укус, — его голос как из глубины сознания. Он словно сидел в моей голове и твердил одно и то же: «мне нельзя бояться».

Горячие руки гладили моё правое плечо. Прикосновения были нежными.

Я лежала на животе, повернув голову на бок. Подом мной была мягкая подушка, надо мной ласковый Давид.

— Сейчас лидокаин вотру, а потом метку поставлю, — шипел его голос, и прохладная жидкость капнула на плечо.

Мерцали свечи рядом с шикарной кроватью, делая наш вечер мистическим.

— Через месяц ты станешь другой. Через месяц ты сможешь поставить метку мне. Мы истинная пара.

— А если не поставлю? — хитро усмехнулась.

Дэв шлёпнул меня по попе, я ойкнула и рассмеялась в подушку.

— Замри. Потерпи, — приказал мой мужчина и зафиксировал меня своим мощным телом. Если бы мне пришла в голову мысль двинуться или не послушать его, ничего бы не получилось. Шевельнуться было невозможно.

Чем?! Чем он кусал меня!!! Боль была резкой, рваной, плечо онемело. Я, раскрыв рот, хватала воздух порциями, ощущая в плоти острейшие клыки или клинки двух ножей. Сложно было определить. А потом по крови потекла огненная волна. И меня на время парализовало.

Давид погладил меня от головы до попы и укрыл одеялом.

— Всё хорошо, моя девочка, моя куколка, — шептал он. — Теперь ты моя. Тот, кто тронет тебя, тронет пару наследного альфы.

Меня эти слова не волновали, я ничего не поняла, сил не было двигаться, вены жгло кровью, я, стиснув зубы, застонала. От прикосновений Давида становилась легче, я терялась толи во сне, толи в бреду.

Услышала, как разговаривает Давид с Лукой в гостиной. Я слышала их полушёпот через закрытую дверь.

— Два кольца, как просил, — сказал Лука. — Против неё целое предприятие организовано.

— Кем? Майя?

— Нет, Вика, эта тоже претендует на твою кровать. Следи, в общем. По документам всё сошлось, прикрыть можно в любое время, как сигнал дашь. Ты уверен, что нужно уходить?

— Ты со мной? — хрипло спросил Давид

— Конечно. Ты мой альфа.

Кажется, они обнимались и даже целовались. Я улыбнулась. Поднялась с кровати и, волоча за собой одеяло, подошла к огромному круглому зеркалу в оправе, которое стояло посередине спальни.

Зрение так сильно обострилось, что я видела себя в мельчайших деталях. Поры на коже, крохотные волоски.

Запахи.

Когда Давид вошёл в комнату с пакетами в руках, я чувствовала запах ткани, тех духов, что лежали внутри. Мне их подарят, как и кольцо.

Дэв встал за моей спиной. А я повернула правое плечо к зеркалу, рассматривая четыре отметины на коже, напоминающие круг. На укус не похоже, потому что были они чёрного цвета с острыми краями. Это действительно метка — наколка. Я выгнулась, чтобы повернуться к Дэву. Он внимательно следил за мной, хмурясь. Движения мои плавные, тело гибкое.

Одеяло упало на пол, и я за ним пригнулась, припав к ковру. Изящно скользнула к мужчине, на согнутых ногах. Уже около растерянного Давида выпрямилась от пола к его лицу. Пританцовывала.

— Упс, — выдохнул он. — Через месяц должно быть проявление. Ты как, куколка?

— Есть хочу, — шепнула в его губы. — Где моё кольцо?

Давид, прищурив глаза, тихо рассмеялся.

У меня никогда не было золотых украшений. Я смотрела на колечко на своём безымянном пальце правой руки и замирала от удовольствия.

А потом был секс. Я с катушек слетела. Исцарапала его спину, трахалась, как в последний раз, позволяя себе полную раскованность и даже дикость. И пару раз порывалась укусить за правое плечо, но останавливалась, под хитрым взглядом карих глаз.

Очнулась только в холодном душе, понимая, что уже с кольцом и меткой, как любит их странный клан, община, или даже секта. Ненормально ставить метки своим женщинам.

Мы собирались на торжественный вечер. Я встала на каблук серебристых босоножек, облачилась в сияющее серебряное платье, что окутало мою фигуру. Распустила волосы. У меня была косметичка, Лука, видимо консультировался, что мне нужно. Блеск на декольте и шею, румянец свой, губы, зацелованные опять алые, поэтому акцент я сделала на глаза, подведя их тёмными тенями. Вышла хищницей в гостиную, где Давид профессионально застёгивал запонки на чёрных манжетах своей мрачной рубахи.

Он во всём чёрном. Цвет подчеркнул глубину его глаз, которыми он смотрел на меня и трахал, имел меня взглядом. Он влюблён. И я уже не задавалась вопросом, надолго ли.