Расследования в отпуске

Словосочетание «национальная кухня» внезапно напомнило Андрею соседку по самолету и ее рассказ о животных, поедающих кофейные зерна. Надо будет обязательно прояснить этот вопрос в Интернете. Одно воспоминание потянуло за собой другое – прочитанный отрывок из книги Дарьи Удальцовой о частном детективе-инвалиде, удаленно расследующем преступление с помощью молодого помощника. Он-то, конечно, не инвалид, и помощник его, Роман Чернышев, не сказать, чтобы очень молод – в прошлом году тридцатник отмечали. Но попробовать можно. У них, у детективов, все просто. Нужно найти, кому выгодно и у кого была возможность. Если украли дорогое ожерелье, то выгодно, разумеется, всем. А если испортили компьютеры? Понятно, что сейчас всех работников отправят в отпуск за свой счет, пока не решится вопрос с ремонтом или покупкой новых. Если придется возвращать аванс заказчику, то кого-то могут даже сократить в связи с отсутствием средств. Или кто-то уйдет сам – не каждый же согласится, как когда-то Сорокин, месяцами ждать зарплаты. Опять же, если Сорокин вышел из строя надолго, кто будет искать новых заказчиков? Одним словом, сотрудникам совершенно невыгодно гробить технику, и их можно из списка подозреваемых исключить. Или нельзя? Строители, арендующие офис над лабораторией и уже несколько лет пытающиеся договориться о проведении ремонта помещений НИИ в счет арендной платы? Эти могут, только как они смогли точно выбрать момент? Случайно или был наводчик из числа сотрудников лаборатории?

А как насчет возможностей? У сотрудников их было больше всех. Сколько нужно воды, чтобы залить компьютер? Ведро? Два? Три? Это могут все. Кроме разве что Сорокина в силу возраста? Хотя его сердечный приступ вполне мог быть спровоцирован непосильными физическими нагрузками. Нет, пока из списка подозреваемых его вычеркивать рано.

Что-то Чернышев молчит. Уже давно должен быть у Насти. Андрей посмотрел на телефон – может, пропустил.

«Ты где?» – написал он сообщение. Ответа не последовало. Подождал несколько минут и нажал на кнопку вызова. Чернышев молчал.

– Так что насчет обеда? – напомнила о своем существовании Саша.

Конечно, покидать кондиционированный отель не хотелось, но отказать Саше в такой малости он не мог.

– Погнали, – сказал Богданов, вставая с шезлонга.

Стоило отойти от отеля на десяток шагов, как жара проникла во все клетки тела. Они плавились, превращались в пот и стекали по спине и вискам. Заметив неподалеку небольшой фонтан, Андрей устремился к нему, окунул руку в поисках спасительной прохлады и тут же отдернул ее – вода в фонтане была горячей! Не кипящей, но близкой к тому. Значит, права Саша, бассейн в отеле действительно охлаждают.

Меню в кафе было на арабском и английском с добавлением картинок. Придирчиво изучив его, Саша остановила выбор на блюде под названием Chicken green[3] – цыпленок с имбирем и лаймом – и холодном зеленом чае. Андрей решил не рисковать и заказал гамбургер и колу. Еда оказалась очень острой, но вкусной, в напитки добавили лед, и на обратном пути жара уже не казалась такой удушающей.

Вернувшись в отель, Андрей прямо из лобби позвонил по мессенджеру Чернышеву. Каково же было его удивление, когда тот вдруг отозвался.

– Андрей Александрович, здравствуйте! – заявил он. При этом голос Романа звучал невнятно, словно Богданов оторвал его от обеда. – Вы извините, но я тут немного выпил.

– Как выпил? – возмутился Андрей. – В рабочее время?

– Так я же не на работе, – резонно заметил Чернышев. – Вы меня сами послали к Волковой.

– Ты что, с ней выпил?

– Нет, с ее мужем. И нет – не выпил, у нас еще полбутылки есть. Так что я в процессе.

– А что за повод? И где Настя?

– Повод есть. Насти, то есть Анастасии Игоревны, – тут Чернышев икнул, – ее нет.

– А где она?

– В больнице.

– У Сорокина, что ли?

– Почему у Сорокина?

– Так он же вроде в больнице!

– Ик! Да! То есть нет!

– Так да или нет? – Андрей с трудом сдерживал растущее раздражение.

– Про Сорокина я не знаю, вы не просили узнать, а Анастасия Игоревна в больнице. У нее ребенок болеет. И мы за его здоровье с ее мужем пьем.

– Понятно. А что с ребенком?

– Сейчас узнаю! Витя, тут мой босс спрашивает, что с Анастасией Игоревной!

– Сволочь твой босс, – донесся из трубки злой голос.

– Это не он, это шеф – сволочь, а звонит босс, Андрей Александрович. Он у нас хороший.

– Так что с ребенком? Дай трубку Волкову!

Дикция у Настиного мужа была на порядок хуже, чем у Чернышева, и диагноз ребенка Андрей не расслышал. Понял только, что мальчику понадобилась срочная операция. Быстро можно было сделать только за деньги или дожидаться квоты. Попытались взять кредит – всю сумму не дали, Настя пошла к шефу, а он отказал. Пришлось ждать.

Андрей вспомнил заплаканные Настины глаза. Как же так? Почему она не попросила у него? Постеснялась? После отказа шефа побоялась, что он тоже откажет, и как тогда они будут вместе работать? Надо было ему припереть Настю к стене и заставить все рассказать, а он деликатничал, не хотел вторгаться… Интересно, как бы он поступил, случись такое с его сыном?