Рассказы. Выпуск 2

Именно в такой кульминационный момент, когда прижатое к впередистоящему сидению колено заметалось вверх-вниз, Константин был вынужден отвлечься от прослушивания. Его теребили за плечо. Несильно, но гаденько. Гадливость усугубилась, когда Константин обернулся к источнику беспокойства. Над ним нависала монументальных масштабов старуха — в складках тела скопился пот, бледно-голубые волосы вспенены кудрями, в опухшей руке зажата подобающая по статусу тележка. Узор морщин на ее лице калейдоскопическим образом менялся — старуха вещала. И Константин заранее знал, что ему предстоит услышать, но все же поставил музыку на паузу.

— …хоть чуть-чуть надо иметь! Совсем вас, что ли, ничему теперь не учат? Я бы посмотрела, как ты в мои годы постоишь! Да не доживу… Совсем плохо в последнее время, худо совсем…

Константин в принципе ничего не имел против уступания мест пожилым людям. Даже наоборот, он готов был подписаться под каждым словом того бархатистого голоса, что с определенным интервалом оглашает автобусный салон призывами к порядку и благочестию. Однако этой конкретной особи он уступать не хотел. Но уступил. Рефлекторно, что ли? Видимо, и теперь все же чему-то, да учат.

Победительница стала втискиваться в тесное межсиденье, елозя тележкой по Константиновым кроссовкам, впрочем и без того не выделявшимся чистотой. Он же с нового ракурса окинул взглядом пассажиров и запустил песню сначала. Импульс ритмического перелома стоило просмаковать без отвлекающих факторов. Константин пытался растворить сознание в хриплых звуках, из признаков жизни оставив себе лишь монотонное покачивание головой. И все же по внутренним стенкам черепа было размазано липкое ощущение, будто все стоглазое автобусное нутро уставилось на него. С неодобрением, разумеется. Из-за чего — черт его знает. Может, из-за хамоватой безучастности, которая вынудила старушку выпрашивать положенное ей по правилам доброго тона. Или из-за безропотности, с которой он покинул свое место под первыми порывами тревожных ветров скандала.

Еще раз осмотрелся. Никаких взглядов, никакого осуждения, никакого внимания — ничего. Обычная кучка ничем не примечательных статистов. Да что там! Лица были столь безжизненны, что скорее годились на роль декораций в не слишком успешном театре. А ведь в этих декорациях проходила немалая часть Константиновой жизни!

Резкий сдвоенный гудок дал понять, что телефон скоро разрядится. Аккумулятор был уже изношен, так что музыки оставалось минут на десять в лучшем случае. Учитывая улиточью скорость движения — не хватит и до первой остановки. Хардкор или возможность оставаться на связи? Вроде бы никаких звонков не предвиделось. Сказать по правде, звонки для этого телефона вовсе были в диковинку. Но на всякий случай, на всякий случай… Константин свернул наушники вчетверо и убрал в просторный карман шорт.

Ни с того ни с сего ему на ум пришел вполне прикладной способ обнаружения слежки. Достаточно просто зевнуть и посмотреть на окружающих. Наблюдатель с большой долей вероятности не сдержит зевоты. Может, попробовать? Глупо как-то. И без того очевидно, что всем плевать. Не лица, а знамена безразличия. Иллюстрация к толковому словарю. Где вообще он вычитал про эту шпионскую зевоту? Не вспомнить. Соцсети пестрят подобными фактами. Или выдумками, мимикрирующими под факты. Да и откровенными выдумками тоже. Эта смесь формирует мнения. Современная религия. Пострелигия, если угодно. Эпоха рваной информации. Клочкового обучения. Лоскутной идеологии.

Автобус остановился и затхло громыхнул дверями. Из динамиков послышалось реверберирующее шипение, призванное служить объявлением остановки. Встречные человекопотоки схлестнулись, порождая завихрения во всех уголках салона. Людей, к слову, было не слишком много. Конечно, едва ли нашелся бы квадратный метр свободной площади, но Костин опыт подсказывал, что в этот час бывает и гораздо хуже.

Автобусный опыт. Неуклюжая городская инфраструктура щедро одаряет им население. Сотни, если не тысячи часов наезда. И вот теперь Константин точно знал, что если расположиться по центру заднего сиденья и, ни на чем не фокусируясь, смотреть перед собой, то при поворотах зрение подарит очень даже кинематографический эффект. Судя по всему, фильмы сейчас снимают люди с такой же глубиной понимания процесса. А собственно, судя по чему? Что он может судить, если в кино последний раз был лет пять назад? Впрочем, общая атмосфера вокруг этого вида искусства достаточно красноречива.

Кстати, что за фильм он смотрел последним? Забыл. Напрочь. Но смотрел с Алисой, точно. И познакомились ведь они тоже в автобусе.