Рассказы. Том 5. Одержимость

Мне было приятно видеть, с каким энтузиазмом она откликнулась на предложение. Мы принялись планировать, определяя, кого пригласить. Вот где вступила в игру моя превосходная проницательность. В течение многих лет я сопротивлялся, разочарованный своим позорным положением «нахлебника»; неспособный общаться наравне с деловыми и финансовыми лидерами общества.

Мне казалось, что я посещаю их обеды и вечеринки при полном снисхождении и не могу ответить взаимностью на их приглашения. В результате я никогда не мог поучаствовать в некоторых делах, которые относились к недвижимости и облигациям. Я знал ключевых людей, и у меня были полностью разработаны деловые предложения. Я мог бы зарабатывать деньги в этом городе; совсем немного денег. Сейчас было самое время.

— Торгесен, — сказал я, сверяясь со списком. — Определенно да. Харкер, если он придет. И доктор Кэссит. Пфлюгер. Отвратительный человек, но он мне нужен. И мисс Кристи тоже. Хэтти Рукер. Отлично.

— Если у нас есть Хэтти, мы должны пригласить Себастьяна Гримма, — напомнила Олив.

— Гримм? Кто он такой?

— Романист. Проводит лето здесь, в городе. Его приглашают всюду — просто всюду!

— Как пожелаешь.

Мы все спланировали, разослали свои приглашения и получили очень приятный ответ. Предшествующая неделя была наполнена бесконечными подробностями, которые занимали наше время. Собственно говоря, именно в день вечеринки Олив подняла очень важный вопрос.

— Наши костюмы, Перси, — сказала она.

— Костюмы?

— Это же костюмированная вечеринка, глупыш! И мы забыли выбрать свои собственные. — Она улыбнулась. — Ты отлично справишься с ролью пирата.

Я нахмурился. Не люблю легкомыслия. Мысль о том, чтобы надеть костюм, вызывала у меня отвращение.

— Но они все будут в костюмах, — сказала мне Олив. — Даже такие достойные старики, как Харкер. А миссис Лумис потратила недели, просто недели, на свою пастушку Ватто. Мне сказала об этом портниха.

— А что ты наденешь? — спросил я.

— Что-то испанское, с мантильей. Тогда я смогу носить серьги, — она вопросительно посмотрела на меня. — Но с тобой будут проблемы. Честно говоря, Перси, ты слишком толстый для обычных вещей. Если только ты не хочешь одеться как клоун.

Я резко заговорил с ней. Но это было правдой. Я посмотрел на свое отражение в зеркале: залысины, двойной подбородок. Она заглянула мне через плечо.

— Как раз то, что надо! — объявила она. — Перси, прекрати! Ты будешь Бенджамином Франклином.

Бенджамин Франклин. Я должен был признать, что это была неплохая идея… В конце концов, Франклин был символом достоинства, стабильности и мудрости — я склонен сбрасывать со счетов эти нелепые слухи о его любовницах, — и именно этот образ я искал. В этот вечер я рассчитывал произвести впечатление на гостей. Это был очень важный первый шаг. Дело кончилось тем, что я спустился к костюмеру, рассказал ему о своих запросах и вернулся в тот же вечер с колониальным костюмом, включая парик.

Олив была в восторге от результатов. После ужина я поспешно оделся, так как наши гости должны были прибыть рано, а Олив просто заглянула в хозяйскую спальню и осмотрела меня в последний момент.

— Замечательно! — сказала она. — Но разве у Франклина не было очков?

— Конечно были. К сожалению, теперь уже слишком поздно, чтобы обзавестись очками. Надеюсь, гости простят мне эту оплошность.

Гости так и сделали. Я провел очень приятный вечер. Все приехали, выпивка была хороша и обильна, костюмы добавляли должную нотку легкомыслия, а развлечения — хотя и вульгарные — хорошо приняла публика.

Хотя сам я совершенно не пью, я, тем не менее, следил за тем, чтобы соответствующие лица пили. Такие люди, как Торгесен из банка, старик Харкер, доктор Кассит и судья Пфлюгер. Мне удалось удержать их возле чаши с пуншем, и их радушие росло по мере приближения вечера. Я был особенно заинтересован в расположении Торгесена. Через него я мог бы получить членство в клубе Джентри, и рано или поздно я бы пробрался в комнату 1200 — сказочную комнату «покерного клуба», где совершались действительно большие сделки; на миллионы долларов, небрежно заключенных между тем, как власть имущие сдавали свои карты.

Себастьян Гримм вложил эту мысль мне в голову.

— Вечеринка, кажется, идет неплохо, — протянул он. — Я почти уверен, что было бы безопасно оставить дам наедине на час или около того. У тебя ведь нет свободного покерного стола, Дин?

Покер. Именно. Игра в моём доме. Разве не было бы естественно предложить еще одну встречу в конце этой игры? Может быть, Торгесен в следующий раз предложит клуб Джентри, и я напомню ему, что не являюсь его членом.

— Это легко исправить, — скажет он. — Вот что я тебе скажу, Дин. Отлично!

— Наверху есть большой стол, — рискнул я. — Подальше от толпы и шума. Если вы, господа, заинтересованы…