Рассказы сновидца

Мы прошли вдоль забора до поворота и свернули на аллею с живой изгородью на другой стороне. Было приятно вновь увидеть аллею после центрального Лондона. Затем забор вновь сделал поворот, и мы пошли вокруг полей. По форме темной процессии ив и по мерцающему туману мы поняли, что через поля течет ручей, и наконец подошли к тому месту, где ручей протекал под оградой, вот тут Линли остановился и поглядел на то место, где протекала вода, и мы заметили, что оно было тщательно замотано проволокой.

Ночь была очень тихой, и туман над ручьем был недвижен, и ветки ив были недвижны, словно рука, вытянутая в успокаивающем жесте, и в полях не было слышно ни звука, кроме покашливания тех людей, когда мы проходили мимо них. Тут Линли достал из кармана сложенную газету и понес ее в руке, помахивая ею слегка в такт шагам, и через некоторое время покашливания смолкли.

— Мы излечили их от кашля, — сказал я.

Но он меня не понял, и я умолк.

Мы пошли обратно, и снова достигли улиц, и долго еще шли молча. Потом Линли произнес:

— Не понимаю, как они это собираются провернуть. Но думаю, завтра узнаем.

— А я не понимаю, как вообще они это провернули, — сказал я.

— Видите ли, — сказал Линли, — с ядом все довольно-таки просто, и момент прибытия официанта в Клуб Мясоедов — это, скорее всего, и есть начало всего. Он проработал там десять месяцев. Вероятно, негодяй, который все это замыслил, вышел из тюрьмы незадолго до этого. Преступные планы не отняли у него много времени, он обдумал их в тюрьме, куда бедняги Кэмпбелл и Айленд, скорее всего, помогли ему угодить. И заложить взрывчатку в стену «Пьеро» однажды ночью тоже не составило труда, нужно было только проникнуть в дом, который особо не охранялся. В «Пьеро» имеются дорогие бильярдные столы, но больше ничего особо ценного, а бильярдные столы вряд ли годятся в качестве объекта для грабежа.

— Но как же они привели в действие взрывной механизм? — спросил я.

— О, это была большая работа, — сказал Линли. — И поскольку в ней не использовались провода, стало быть, задействовано беспроводное устройство.

— Но передающее устройство так и не нашли, — напомнил я, — ни в одном из тех домов.

— Оно может быть где угодно, — сказал Линли, — поскольку находится на другом конце телефона.

И вот тут вся сила замысла начала мне открываться.

— Но вряд ли они бы додумались до чего-либо столь замысловатого, — сказал я.

— Обычно сначала приходят в голову простые идеи, — сказал Линли, — и они наверняка перебрали в уме сначала их, но поскольку ни одна из них не подошла, почему бы не…

В этот момент мы дошли до нашего трамвая и больше не обсуждали этот странный заговор, который уже убил двоих и наметил третью жертву.

На следующее утро за завтраком Линли сказал мне, что игра начнется в два тридцать.

— Всю прошлую ночь за полем наблюдали, — сказал он, — и не верю, что кому-либо удалось туда проникнуть и спрятаться, а сегодня все пришедшие будут вынуждены предъявлять свои билеты на входе.

— Может, пойти купить револьвер? — спросил я.

— Нет, — сказал Линли. — Это было бы нормально во времена Шерлока Холмса, когда, если приходила в голову идея купить небольшую пушку, можно было ее прямо за собой волочить. Но мир усложнился. Нужны лицензии. Возможно, мир был куда более счастлив до того, как научился заполнять формуляры. Но так уж вышло, и те дни уже прошли. Нет, никаких револьверов, Сметерс. Но будьте начеку.

Конечно, Линли был совершенно прав — как всегда. Но мысль о том, что мы будем всего лишь наблюдать, как бы лишила все происходящее азарта. Ну, в конце концов, ничего хорошего не выйдет, если у нас будут револьверы или, скажем, пулеметы.

Мы наспех пообедали. Линли выглядел слишком озабоченным, подумывая все это дело, и я не на шутку разволновался. На этот раз мы взяли такси. Мы предъявили билеты на входе и прошли внутрь, и сразу же увидели инспектора в форме.

— Вчерашняя ночь выдалась холодной, — сказал ему Линли. А инспектор только усмехнулся.