Рассказы освободителя

– Современный бой, – продолжал капитан, – в тысячи раз сложнее шахмат. Если на шахматной доске смоделировать маленькую современную армию, то количество фигур с самыми разнообразными возможностями резко увеличится. Чем-то придется обозначить танки, противотанковые ракеты, противотанковую артиллерию и артиллерию вообще, авиацию истребительную, штурмовую, бомбардировочную, стратегическую, транспортную, вертолеты, всего не перечислишь… И все это нуждается в едином замысле, в единой воле, в теснейшем взаимодействии. Наша беда и главное отличие от германцев в том, что мы привыкли считать слонов да пешек, не обращая никакого внимания на их грамотное использование. А между тем германцы войну против нас начали, имея всего-навсего три тысячи танков против наших двадцати четырех тысяч. Мы сейчас много всяких версий выдвигаем, только главного признать не хотим – того, что германская тактика была куда более гибкой. Попомните мои слова: случится что-нибудь на Ближнем Востоке, разделают они нас под орех, на количественное и качественное превосходство хрен положат. Что толку в том, что у тебя три ферзя, если ты в шахматы играть не умеешь? А наши советники играть не умеют – это факт, посмотрите только на начальника кафедры полковника Солоухина, он только что из Сирии вернулся…

– От чего же все это идет? – не удержался я.

Капитан смерил меня долгим взглядом и изрек:

– От системы.

Ответ был явно непонятен нам, и он добавил:

– Во-первых, выдвигаются начальники по политическому критерию: выбирают не из тех, кто умеет играть или хочет этому научиться, а тех, кто идеологически подкован; во-вторых, наша система нуждается в отчетах, рапортах и достижениях. На том стоим. Рапорты об уничтожении тысяч германских танков и самолетов в первые дни войны были настолько фальшивыми и неубедительными, что политическое руководство страны перешло к показателям территориальным как наиболее объективным. Отсюда наша любовь к штурмам городов и высот. Но вы попробуйте в шахматной игре стремиться не к уничтожению вражеской армии, а к захвату территории противника, несмотря на потери. Что из этого выйдет? То же, что у нас на войне вышло. Победили мы только потому, что миллионы своих пешек не жалели. Если наш Генеральный штаб и военные советники вздумают захватить территорию Израиля вместо того, чтобы сначала уничтожить его армию, нам это очень дорого обойдется. Мат евреи нам, конечно, не поставят, но уничтожение Израиля будет стоить очень дорого при такой тактике. Но хуже всего, если, не дай Бог, столкнемся мы с Китаем, тут и пешки нам не помогут, у них все равно больше.

Капитан сплюнул и в сердцах пнул консервную банку кончиком лакированного сапога. Та загромыхала по темной аллее под ноги порядочно выпившему саперу, пристающему к молоденькой девушке. Молчаливая борьба в темноте, видимо, напомнила капитану о том, что мы еще в патруле, он зевнул и резко сменил тему разговора:

– Курсант Суворов, ваши выводы о нашей сегодняшней патрульной службе, только быстро!

Я немного опешил.

– Общевойсковой командир – хозяин поля боя, он координирует действия разведчиков, танкистов, мотострелков, минометчиков, саперов, артиллеристов, обстановку он должен оценивать мгновенно. Ну! Выводы!

– Э… Много мы наловили нарушителей… Э… Подняли дисциплину… Э… Благодаря вам… – попробовал я неуклюже вплести подхалимаж.

– А ни хрена-то ты, Витя, будущий лейтенант, не соображаешь, или не хочешь соображать… Или хитришь. Слушай, только между нами: в полностью плановом хозяйстве и террор может быть только плановым, то есть совершенно идиотским и неэффективным, это во-первых. Во-вторых, работали мы сегодня методом второй пятилетки, то есть методом тридцать седьмого и тридцать восьмого годов, с той лишь разницей, что арестантов не сажали и не расстреливали. В-третьих, если сегодня дадут команду вторую пятилетку повторить, то не только ГБ, но и все люди, которые называются обыкновенными советскими, ринутся эту команду выполнять, так уж мы надрессированы и всегда к этому готовы. А в-четвертых… Ничем мы с тобой, Витюха, от тех кровавых пятилеток не застрахованы… Абсолютно ничем… Дадут завтра команду, и все начнется сначала – Берии, Ежовы, НКВД и прочее… Просто у нас сейчас в генеральных секретарях слизнячок сидит… Пока… А что как завтра его сменят? Ну ладно, не расстраивайся, пошли… Наша служба на сегодня окончена.

– Товарищ капитан, может, отгоним сапера, изнасилует же…

– Завтра она пожалуется, что военный, да на нашем участке дежурства, – поддержал меня мой товарищ.

– А вот это нас уже совершенно не касается, – капитан улыбнулся и показал нам светящийся циферблат часов.

Мы тоже улыбнулись – часы показывали 00:04.

Операция «Днепр»

Украина. Лето 1967 года

1