Рассказы о великих днях

Она сидела задумавшись и вздрогнула от неожиданности, когда услышала рядом с собой голос Сталина:

— Что заскучали, Варвара Михайловна? — И Сталин присел на стоящее рядом кресло. — Может, вам нездоровится?

— Что вы, что вы! — ответила Варвара Михайловна. — Была бы больна, и то выздоровела бы от такой радости. Сроду так счастлива не была. Все дети мои тут и внук… Вот гляжу я на них и себя вспоминаю — я ли это, Варвара Михайловна? Чем была да какой стала… Жалко мне тех годов, когда мы с мужем моим, со Степаном, в темноте жили. Поздно уж очень мы большевиками стали, годам этак к сорока пяти. Если бы нам такое развитие, как им, была бы я уже с молодых лет в партии…

— Зачем же себя напрасно упрекать! — улыбнулся Иосиф Виссарионович. Затем уже серьёзно продолжал: — Конечно, вслух иной раз этого и не скажешь, но, между нами говоря, мы неплохо поработали и их… — Сталин посмотрел в зал, где веселились его гости, — и их тоже кое-чему научили.

— Да, жизнь-то им мы сделали, что говорить, — согласилась Варвара Михайловна.

И, помолчав немного, пристально поглядела на Иосифа Виссарионовича:

— Я вот что вас хочу спросить… Гляжу, у людей радость, а у меня тоска… Вот говорят, что будет война?

Варвара Михайловна, как и все советские люди, хорошо знала, что успехи нашей страны вызывают бешеную злобу у врагов и они давно готовятся к тому, чтобы снова напасть на нашу Родину.

Сталин помолчал, взглянул на неё и потом ответил:

— По всему видно, что будет. — Он произнёс это тихо, и в словах его чувствовалась боль за те несчастья и лишения, которые война принесёт народу. — По всему видно — не миновать войны.

В бой за Родину!

В ночь на 22 июня 1941 года фашистские орды Гитлера вероломно напали на Советский Союз.

Над Родиной нависла грозная опасность.

И тогда снова, как в героические дни гражданской войны, по стране пронёсся призыв нашей большевистской партии:

— Все силы народа — на разгром врага!

На огромных пространствах советской земли поднимался народ на Великую Отечественную войну. Миллионы мирных тружеников становились воинами — пехотинцами, танкистами, артиллеристами, лётчиками… На заводах, шахтах и колхозных полях женщины, старики и подростки сменяли уходящих на фронт и становились токарями, шахтёрами, трактористами, комбайнерами… А в городах и сёлах, временно захваченных врагами, бесстрашные патриоты вели партизанскую беспощадную войну с фашистскими захватчиками.

В те суровые, незабываемые дни не было советской семьи, которая не провожала бы кого-нибудь из своих родных и близких на ратный подвиг.

В семье Петровых, в Сталинграде, первым уходил на войну младший сын Варвары Михайловны — Серёжа. Он был танкистом.

— Возвращайся с победой, сынок, — тихо сказала на прощанье мать и обняла Сергея.

Воинский эшелон медленно отходил от станции. На широких железнодорожных платформах стояли танки, заботливо укрытые брезентом.

Эти танки были сделаны на Сталинградском тракторном заводе.

Последний вагон скрылся вдали…

— Вот и проводили Серёжу, — вздохнула Варвара Михайловна и взяла за руку внука, маленького Петю. — Ну, пойдём, внучек, — сказала она. — Будем работать и ждать писем от дяди Серёжи…

Воинский эшелон из Сталинграда прибыл в Москву поздно вечером 6 ноября, в канун 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции.

Сергею Петрову приходилось бывать до войны в столице в предоктябрьские праздничные вечера. Он хорошо помнил московские улицы и площади, залитые светом бесчисленных фонарей и прожекторов, здания, алеющие флагами и обрамлённые разноцветными огоньками иллюминации. Он помнил нарядный подъезд Большого театра и коней на фронтоне здания, мчащихся куда-то вдаль… А сейчас кони исчезли. Когда Сергей всмотрелся, он увидел, что они укрыты досками. Вероятно, это сделали для того, чтобы они не могли пострадать от случайных зенитных осколков.

Сергей не узнавал Москвы. Облик города стал совсем другим — суровым, боевым, насторожённым. Ни одного огонька не пробивалось из затемнённых окон. Автомобили, трамваи, троллейбусы осторожно, словно ощупью, проезжали по улицам, и вместо ярких фар мостовую еле-еле освещали зелёные, синие, жёлтые пятна… На крышах высоких домов вырисовывались силуэты зенитных орудий. На перекрёстках стояли военные патрули, а у ворот домов дежурили бойцы противовоздушной обороны.

Всю ночь двигались по затемнённым московским улицам войска, направляясь на Красную площадь. В ночном небе, где-то за окраиной, вспыхивали и гасли огни — это рвались зенитные снаряды. Зенитчики не подпускали к Москве врага.

7 ноября на Красной площади должен был состояться традиционный Октябрьский парад.

Неожиданно налетел свирепый северный ветер. Он пригнал тяжёлые, низкие тучи, и вскоре первый снег покрыл улицу, броню танков, плечи солдат.

Рано утром в точно назначенное время на заснеженной Красной площади стояли выстроившиеся войска: пехота, артиллерия, бронетанковые части, кавалерия.

^{Генералиссимус Советского Союза Иосиф Виссарионович Сталин.}