Рассказы о великих днях

Рассказы о великих днях

Много произведений советской литературы и искусства посвящено славной истории нашего социалистического государства.

Эти произведения рассказывают о победе Великой Октябрьской социалистической революции, о гражданской войне, рассказывают о героях труда первых сталинских пятилеток, о Великой Отечественной войне, о том, как наш советский народ строит коммунизм.

К числу таких произведений относятся известные историко-революционные фильмы «Великое зарево» (сценарий Г. Цагарели и М. Чиаурели) и «Клятва» (сценарий П. Павленко и М. Чиаурели).

Эпизоды из этих фильмов и легли в основу книги «Рассказы о великих днях».

Эти рассказы образно раскрывают перед юным читателем отдельные страницы героической борьбы советского народа под руководством партии большевиков и великих вождей трудящихся — Ленина и Сталина.

Великое зарево

Правда

Это было в 1917 году в Ленинграде, который тогда ещё назывался Петроградом.

Жарким июньским утром шли по широким улицам столицы четыре солдата и с ними сестра милосердия.

Солдаты, часто сменяясь, несли по очереди тяжёлый мешок.

Лица у всех загорелые, гимнастёрки линялые, сапоги сбитые. У каждого солдата за спиной винтовка, а у сестры на широком ремне — сумка с красным крестом.

Они приехали в Петроград с фронта, делегатами от своего полка, с важным поручением в газету «Правда».

— Вот в этом доме, товарищи, наша типография, — сказала сестра.

Солдаты с уважением поглядели на дом, где печатается их газета: правдивая, смелая, беспощадная к врагам, чуткая к народному горю. Недаром большевики назвали её «Правда».

Из подъезда типографии то и дело выбегали, мальчишки-газетчики, из ворот выезжали подводы, фронтовые фургоны, доверху гружённые кипами только что напечатанных газет.

Делегаты вошли в здание. Впереди шла сестра милосердия. Её звали Светланой Авдеевой. За ней — Ершов, председатель полкового комитета, грузин Георгий и сибиряк Щербатов. Замыкал шествие украинец Панасюк с мешком на плече.

В редакции сидели за столами сотрудники и готовили очередной номер газеты. Они читали и поправляли статьи и заметки, разбирали полученную почту — целую груду телеграмм и писем, присланных в «Правду» со всех концов России. Сотрудники отбирали всё, что могло пойти в завтрашний номер, и немедленно отправляли в типографию. А оттуда им приносили гранки — узенькие полоски бумаги с набранной статьёй, заметкой или сообщением. Гранки были ещё мокрые, и от них пахло краской. Сотрудники внимательно сверяли гранки с рукописью и после этого сдавали их секретарю редакции.

Авдеева повела делегатов прямо к главному редактору. В проходной комнате, ведущей в его кабинет, сидела пожилая женщина со строгим утомлённым лицом и печатала на пишущей машинке. Солдаты остановились в дверях, а Светлана подошла к ней:

— Здравствуйте, Анна Алексеевна!

Женщина обрадовалась:

— Авдеева?! Приехала!

Светлана Авдеева уже давно работала в «Правде». Она доставляла на фронт газету. Это было трудное и опасное дело. И всякий раз, когда она благополучно возвращалась из своих поездок, все в редакции очень радовались.

Поздоровавшись с Авдеевой, Анна Алексеевна обратилась к делегатам:

— Вы что, товарищи? Материал привезли?

Она привыкла, что ей все приносят статьи, и называла их по-газетному — материалом. Солдаты не поняли, о каком материале идёт речь. А Панасюк решил, что она имеет в виду то, что находится в его мешке, и бодро, по-солдатски доложил:

— Так точно: материал!

— Ну-ка, давайте! — строго сказала Анна Алексеевна.

Панасюк наклонился и, с трудом подняв с пола туго набитый, тяжёлый мешок, поставил его на стол перед секретарём редакции.

— Ось, пуда три наберётся, — сообщил он с удовлетворением.

И тут настала очередь удивляться всегда невозмутимой Анне Алексеевне. Она впервые видела, чтобы газетный материал привозили в мешке и чтобы он был таким тяжёлым.

Ершов остановил Панасюка, уже собравшегося развязать мешок, и как руководитель делегации обратился к секретарю:

— Нам бы главного повидать…

— Редактора?

— Да, — подтвердил Ершов.

— Он сейчас придёт… — И она показала на открытую дверь, ведущую в кабинет редактора.

— Ну, добре! — произнёс Панасюк и заглянул в кабинет.