Рассказы о необычайном

С тех пор как студент Мэн получил от старухи-соседки, как говорится, свой мандат обратно, он пришел в ярость и досаду – хотел даже покончить с собой. Однако издали и обиняками он стал разузнавать и расспрашивать, без всяких оснований надеясь вновь вернуть дело. Когда же он дознался, что у девушки есть уже повелитель, то огонь гнева загорелся в сердце, и все его мечты разом оборвались.

Через короткое время он услыхал о, так сказать, «яшме погребенной и духах зарытых»[343] и, весь в грусти, скорбел о погибшей, досадуя, что не умер вместе с красавицей.

Под вечер он вышел из дому, думая, что ему удастся воспользоваться темнотою ночи, чтобы поплакать разок на могиле Одиннадцатой барышни. Вдруг подходит к нему какой-то человек. Подошел ближе – оказывается, это Фэн Третья!

– К счастью моему, – сказала она студенту, – свадьба-радость может состояться!

– Милая, – сказал студент, весь в слезах, – ты не знаешь, что ли, что Одиннадцатой уже не существует?

– Именно по тому самому, что ее нет, я и говорю, что свадьба состоится, – твердила она. – Надо поскорей позвать ваших домашних, чтобы они раскопали могилу. У меня, видите ли, есть необычайное средство, которое может ее воскресить!

Студент послушался, открыл могилу, взломал гроб, потом снова закрыл его и сам понес на себе труп. Придя домой вместе с Фэн, он положил труп на кровать, и они вложили в него лекарство. Прошло некоторое время, и труп ожил.

Девушка посмотрела на Фэн и спросила, что это за место.

– Это Мэн Ань-жэнь, – сказала Фэн, указывая на студента.

И рассказала, что и как. Только теперь девушка стала просыпаться, словно ото сна.

Фэн выразила опасение, как бы дело не было разглашено, и они решили уйти за пятнадцать ли, где и скрыться в горной деревушке. Затем она хотела проститься и уйти, но Фань со слезами упросила подругу остаться, дав ей для жилья особый двор. Она продала свои украшения, положенные с нею в гроб, и на эти деньги они стали жить, даже, пожалуй, с маленьким достатком.

Каждый раз, как приходил студент, Фэн сейчас же убегала. Фань тогда совершенно непринужденно как-то сказала ей:

– Мы с тобой сестры, не хуже родных по кости и мясу. Однако, в конце-то концов, не сто же лет нам вместе жить! Лучше не придумать, как нам с тобой подражать Ин и Хуан[344].

– У меня, – сказала Фэн, – с детства имеется сверхъестественный секрет, при посредстве которого, то вдыхая, то выдыхая[345], можно долго жить. По этой причине я не желаю выходить замуж.

– Средств, питающих жизнь, – сказала ей на это с улыбкой Фань, – и распространенных в мире, столько, что ими, как говорится, вгонишь в пот вола и заполнишь балки[346]… Вот только кто их испробует на деле?

– У меня, – отвечала Фэн, – есть средство, неизвестное людям этого мира. То, что распространено среди людей, – в общем, не настоящие средства. Только идущая от самого Хуа То[347] «картина пяти зверей» ничего себе, отнюдь не является вздором. Надо сказать, что вообще всякий без исключения человек, культивирующий и выплавляющий в себе высшую природу, непременно желает, чтобы его кровь и дыхание текли просторно и свободно. Если приключилась опасность или неожиданная болезнь, надо сделать «тигра» – сейчас же проходит. Это ли еще не доказательство?

Фань тайком поговорила со студентом, и они решили, что пусть он сделает вид, как будто уезжает куда-то далеко. И вот, с наступлением ночи, Фань стала угощать ее вином. Когда же она напилась пьяной, студент тихонько вошел к ней и осквернил ее. Она проснулась и сказала:

– Сестрица, ты погубила меня! Видишь ли, если заповедное воздержание от похоти не нарушено, то, когда совершенная истина в нем уже созрела, человеку полагается вознестись на первое небо… А теперь я упала в подлую каверзу! Судьба, значит!

С этими словами она встала и начала прощаться.

Фань заявила ей, что у нее были самые искренние и честные мысли, жалобно умоляла ее и извинялась.

– Ну, скажу тебе по правде, – ответила ей Фэн, – я, знаешь, лиса. Взглянув на твое прекрасное лицо, я вдруг почувствовала, как во мне родились к тебе любовь и обожание, опутавшие меня, как кокон, сам себя вяжущий… И вот настал, приключился нынешний день! Это власть демона страстей и от человеческой силы не зависит. Если я еще у вас тут останусь, то демон возродится с пущей силой, будет бездна и бесповоротный провал… Твое, милая женщина, счастье, елей твоей судьбы – все это совершенно прямо и идет куда-то далеко. Любить тебя, дорожить тобой – естественно и для тебя самой.

С этими словами она ушла.

Муж и жена долго стояли в оцепенении страха и от изумления только вздыхали.

Прошел год. Студент действительно победил на местном экзамене и был назначен на должность в Ханьлинь, Лес Кистей. И вот он подал свой именной лист[348] и явился к Фаням. Господин Фань, пристыженный и раскаивающийся, его не принял было, но студент настоятельно просил – и тогда его впустили.