Рассказы о Кирове

Я ответила, что такой человек есть, но одному ему работать будет трудно (тогда я очень болела, лечилась на Сестрорецком курорте, и мне трудно было самой перекладывать книги с полки на полку).

— Можно пригласить двух-трех человек, которые будут переносить книги, — ответил Сергей Миронович, — по необходимо будет самой следить за ними и указывать, куда какую книгу следует положить.

Привести в порядок всю библиотеку мне не удалось — летом начался ремонт квартиры, который приостановил эту работу.

В библиотеке имелось много дублетов.

— Сколько людей нуждается в этих книгах, — заметил как-то Сергей Миронович и предложил отобрать вторые экземпляры, чтобы передать их в одну из заводских библиотек.

Я подобрала почти полные комплекты сочинений Ленина, Маркса и много других книг.

— Я предварительно просмотрю их, — сказал Сергей Миронович. — Прежде чем я этого не сделаю, книги не отправляйте.

Просмотрев книги, он решил отправить их в библиотеку «Красного путиловца», но сделать этого не успел. Мария Львовна передала книги на Кировский завод в 1935 году.

Как-то Сергей Миронович подошел ко мне с книгами в руках. Передавая мне книги, он промолвил:

— Кто много поработал над созданием порядка в моей библиотеке, тот может получить в подарок вот эти книги.

Это был ценный подарок — последнее издание «Капитала» Маркса…

Нельзя забыть, с какой радостью ждал Сергей Миронович ноябрьского Пленума ЦК партии, на котором стоял вопрос об отмене хлебных карточек! Он неоднократно говорил:

«Скоро отменим карточки, и рабочий, трудящийся сможет получить в изобилии хороший, вкусный хлеб».

Часто в эти дни ходил он по магазинам, чтобы проследить, как они готовятся к работе в новых условиях. Затем он уехал в Москву и вернулся оттуда 19-го или 20 ноября.

В день своего отъезда в Москву на Пленум ЦК партии Сергей Миронович был очень озабочен. Его беспокоило, сумеют ли магазины достойно встретить важнейшее решение партии и правительства, удовлетворить новые запросы потребителя, дать ему в достаточном количестве высококачественные сорта хлеба.

Подали машину. Стали прощаться. Договорились, что Мария Львовна, которая была тогда очень нездорова, поедет в Толмачево дней на десять. Мария Львовна хотела поехать на вокзал, чтобы проводить Сергея Мироновича, хотя раньше она никогда этого не делала. Сергей Миронович возразил ей:

— Я скоро вернусь, а ты поезжай пока в Толмачево, побудь там десяток дней, полечись, а потом свидимся.

И он уехал. Следом за ним я уехала в Сочи, а Мария Львовна — в Толмачево…

С. М. Буденный НЕЗАБЫВАЕМЫЕ ВСТРЕЧИ

Это было в дни, когда Красная Армия шествовала победоносно, добивая последние остатки Деникина… Северо-кавказский фронт включал в себя несколько армий. XI армия, в Реввоенсовете которой работал Сергей Миронович Киров, была расположена на левом фланге, X армия и 1-я Конная — в центре, а на правом фланге — IX и VIII армии.

Здесь, на Северном Кавказе, я познакомился с Сергеем Мироновичем. Наша первая встреча произошла в начале 1920 года в вагоне Реввоенсовета Северокавказского фронта — у Орджоникидзе и Тухачевского, где обсуждался вопрос об окончательной ликвидации белых.

Было решено, что XI армия двинется в направлении на Баку, а 1-я Конная — в направлении на Туапсе, чтобы занять Черноморское побережье. Это было верное решение, и от его успеха зависел разгром белых армий.

Киров спокойно сидел и внимательно слушал соображения командующего. Затем он взял слово, чтобы внести свое предложение. Он говорил коротко и ясно.

Его предложение сводилось к следующему. XI армия получила весьма серьезное поручение — взять Баку, а сама по себе армия является небольшой. Она истомилась во время походов по астраханским степям. Поэтому он предлагает усилить ее пехотой из X армии и, кроме того, просит дать ему конницу — бригаду Курышки.

Я внимательно слушал Сергея Мироновича, и он произвел на меня впечатление человека очень вдумчивого, который ни одного слова без нужды не уронит. Я тогда же обратил внимание на то, что Киров великолепно понимает оперативное значение конницы в гражданской войне.

Предложение Кирова, как безусловно целесообразное и верное, Реввоенсовет Северокавказского фронта принял, а требуемое подкрепление XI армия получила.

Впоследствии Киров организовал знаменитый переход конной бригады через Момисонский перевал. Конница прошла от Владикавказа через Кавказский хребет. Я знаю этот могучий и тяжелый перевал; перейти его с целой бригадой мне казалось делом почти невозможным. Красные кавалеристы прокладывали себе дорогу во льдах сквозь пятиметровые снега. Киров доказал, что он умеет прекрасно пользоваться конницей. Это был великолепный рейд, когда наши части появились в совершенно неожиданном направлении и отрезали тифлисским меньшевикам путь на Батум. Киров — организатор, Киров — военный стратег, Киров — массовик, — эти блестящие его качества сказались в переходе. И когда я, будучи на Украине, услышал о Момисонском переходе, я сказал себе: «Да, на это способен Киров!»