Рассказы

— Ну, стало быть, все, — бесстрастно сказал Оулет. — Теперь слезайте отсюда, пока вас не заметили, и готовьте дальше все, что надо. Я, пожалуй, досижу здесь дотемна, а то меня заберут по подозрению, ведь спрятано-то было на моем участке. Как только сядет солнце, я буду с вами.

— А я? — спросила Лиззи.

— А вы, Лиззи, сделайте милость, позаботьтесь о шпеньках и болтах. А потом возвращайтесь домой — и больше вас ничто не касается. Остальное доделают ребята.

Снова спустили лесенку, и все, кроме Оулета, сошли с колокольни, прокрались поодиночке вдоль задней стены церкви и исчезли: каждый отправился выполнять данное ему поручение. Лиззи смело прошла по улице, а за ней, почти следом, и Стокдэйл.

— Вы идете домой, миссис Ньюбери? — спросил он.

Это официальное «миссис Ньюбери» показало ей, что отчуждение между ними еще усилилось.

— Нет, не домой, — сказала она. — Мне нужно сперва кое-что сделать. Чай вам подаст Марта-Сарра.

— Я не о том беспокоюсь, — ответил Стокдэйл. — Какие еще могут быть у вас дела в этой греховной затее?

— Да так, мелочь.

— Что же именно? Я пойду с вами.

— Нет, я пойду одна. Пожалуйста, идите домой. Я вернусь не позже чем через час.

— Лиззи, вам ничто не грозит? — спросил молодой человек, в душе которого вновь шевельнулась нежность.

— Ничего мне не грозит — ничего такого, о чем стоило бы говорить, ответила она и пошла в направлении к Уормел-Кроссу.

Стокдэйл отворил калитку и остановился, глядя на происходящее в яблоневом саду. Акцизники все еще трудились там, и он, не устояв против соблазна, вошел в сад и стал наблюдать за их манипуляциями. Подойдя ближе, он увидел потайной погреб, о существовании которого не подозревал, — погреб был из бревен, выложенных квадратом, а сверху прикрыт слоем земли толщиною в фут и дерном.

Акцизники взглянули на открытое, совсем еще юное лицо Стокдэйла и, решив, очевидно, что он вне подозрений, продолжали свою работу. Вытащив все бочонки, они принялись срывать дерн, растаскивать бревна и разрушать стены погреба, пока он весь не развалился и не утратил какую бы то ни было форму; возле, корнями наружу, лежала яблонька. Но яму, в свое время хранившую столь большие запасы контрабандных товаров, так и не засыпали, ни в тот раз, ни позже, и на этом месте и по сей день осталось заметное углубление.

VII Хождение к Уормел-Кроссу и то, что произошло после

Обнаруженную контрабанду надо было еще до вечера переправить в Бадмаут, так что теперь акцизникам в первую очередь требовалось раздобыть лошадей и повозки, и с этой целью они обошли всю деревню. Латимер сновал повсюду с куском мела в руке и на каждой попадавшейся ему на глаза телеге и упряжи ставил казенную метку в виде широкой стрелы, да так ретиво, как будто готов был переметить даже ограды и дороги. Владелец помеченной таким образом повозки или упряжи обязан был предоставить ее в распоряжение властей. Стокдэйл, вдоволь насмотревшись на все это, пошел восвояси, приунывший и подавленный. Лиззи уже вернулась, пройдя через кухонную дверь, но еще не успела снять капор. Вид у нее был усталый, а настроение не лучше, чем у Стокдэйла. Разговаривать им было не о чем, и проповедник ушел к себе, надеясь отвлечься чтением; но из этого ничего не получилось, и он позвонил в колокольчик, чтобы ему принесли чаю.

Лиззи сама внесла поднос, ибо служанка еще утром убежала в деревню; развернувшиеся там события так ее взбудоражили, что она забыла о собственных обязанностях. Но не успели загрустившие влюбленные обменяться хотя бы словом, как появилась Марта, вся пылая от волнения.

— Ох, мистер Стокдэйл и миссис Ньюбери! Что там делается! Акцизники ни одной исправной телеги найти не могут. Взяли у Томаса Баллэма; и у Уильяма Роджера, и у Стивена Спрэка, выкатили на дорогу, а колеса-то раз! — и свалились, и телеги набок! Тут и увидели, что ни в одном колесе нету чеки. Тогда взялись за фургон Самуэля Шейна, а в нем все болты повыпадали. Тогда забрали тележку у молочника, а в ней тоже ни одного шпенька! Теперь пошли в кузницу делать новые шпеньки, а кузнеца-то нигде и нету!

Стокдэйл взглянул на Лиззи; она чуть-чуть покраснела и вышла из комнаты, а следом за ней и Марта. Обе они были еще в коридоре, как вдруг раздался стук у входа, и Стокдэйл услышал голос Латимера, тот обращался к Лиззи.

— Миссис Ньюбери, скажите, бога ради: кузнец тут не проходил? Только бы нам его найти — хоть за волосы, да притащим к наковальне, где ему быть полагается!

— Ну, он же известный лентяй, — кокетливо сказала Лиззи. — А зачем он вам понадобился, мистер Латимер?

— Да ведь как же! Во всей деревне не найдешь лошади, подкованной на все четыре ноги! У иных три подковы, а у иных и всего-то две! На телегах колеса без чеки, у фургона ступицы без втулок, и ни у кого ни единой исправной сбруи — эдак мы дотемна отсюда не выберемся! Ну и отчаянный у вас здесь народ, миссис Ньюбери! Только это они уж через край хватили, даром им не пройдет, помяните мое слово! Во всем приходе ни одного не сыщешь, кто б не заслуживал порки!