Рассказы

В кабинете Фогеля юноша открыл папку, замком которой до этого играл, жаль только, что это была не гитара, и оба вдруг стали друг к другу настороженно внимательны. Фогелю послышался запах пота, и действительно, Гэри утер носовым платком лицо и побагровевшую шею.

— Это черновой вариант, я написал его на днях, впервые за многие месяцы сел за стол. Как вы знаете, я некоторое время не работал вообще. Я это придумал позавчера ночью. Собирался к вам нагрянуть вчера, но вместо этого сидел в комнате той девушки и, пока она была на работе, выпил чашек двадцать кофе и добил рассказ. По-моему, получилось. Вы не послушаете, мистер Фогель?

— Черновой вариант? — протянул Фогель разочарованно. — Лучше дайте почитать, когда закончите.

— Я бы так и сделал, но сроки поджимают — последний день подачи документов в следующий понедельник. Надо бы поработать над ним с недельку, и я хотел прочитать его сейчас, чтобы вы хоть приблизительно поняли, что я уже успел из него сделать.

— Ну, тогда дайте, я сам прочту, — сказал Фогель. — Так мне будет проще.

— Сами знаете, печатаю я не очень, вы запутаетесь в моей правке. Лучше я вам вслух почитаю.

Фогель кивнул и снял туфли, чтобы дать отдых ногам. Гэри последовал его примеру. Он сидел со своими бумагами на кушетке, скрестив ноги в белых спортивных носках. Фогель качался в кресле-качалке и с тоской поглядывал на собственную рукопись, лежавшую на столе. Он хорошо помнил собственные юношеские амбиции и искренне надеялся, что рассказ у Гэри получился.

Молодой человек, послюнив палец, провел им по пересохшим губам.

— Насчет названия я пока не уверен, есть вариант «Считаю до трех».

Он начал читать, и Фогель перестал скрипеть креслом.

Рассказ шел от лица некоего Джорджа, аспиранта Станфордского университета, приехавшего весной в Нью-Йорк и от нечего делать разыскавшего Конни, девушку, с которой прошлым летом у него был роман. Жила она в Уэст-Виллидж, снимала квартиру вместе с двумя подружками, Грейс и Баффи, очень симпатичными девушками; за ужином Джордж узнал, что вечером они никуда не собираются, и решил переспать со всеми тремя по очереди. Ему захотелось устроить себе проверку. С Конни, прикинул он, ходы-выходы известны. Грейс, поймав на себе его взгляд, слегка смутилась, и Джордж решил, что это ему на руку. Баффи, самая хорошенькая, показалась ему недотрогой, держалась отчужденно, а может, только прикидывалась, не исключено, что с ней ничего и не получится, и ее он решил отложить напоследок. Вечер только начинался, спешить было некуда.

Джордж предложил Конни прогуляться, в баре на Салливан-стрит купил ей выпить. Сидя за столиком, сказал, что не забыл прошлое лето в Блумингтоне, штат Индиана. Едва он об этом заговорил, Конни назвала его подонком. Джордж, выдержав паузу, сказал, что это было лучшее лето в его жизни. После чего снова погрузился в молчание. Они выпили еще, и на улице она, сменив гнев на милость, шла, прижавшись к нему.

Был чудесный теплый вечер, они бродили по улицам Уэст-Виллидж. Джордж сказал, что Баффи, похоже, балуется марихуаной, а Конни возмущенно ответила, что это полная чушь. Баффи из них троих самая ответственная. Работает в какой-то молодежной организации, там все на ней. Отец у нее погиб на войне в Корее, и она заботится об овдовевшей матери и двух младших сестренках, которые живут в Спокане.

— А что за человек Грейс?

Конни призналась, что у нее, в отличие от Баффи, на Грейс терпения не хватает. У нее, Конни, нет ни малейшего желания решать за Грейс ее проблемы, впрочем, какие именно, она не уточняла.

— Даже когда у нее все вроде ничего, она приходит домой мрачная, садится перед зеркалом и ну ресницы выщипывать.

Потом Джордж сказал Конни, что прошлым летом полюбил ее, но боялся себе в этом признаться. Его отцу пришлось рано жениться, и он не хотел повторить его судьбу — старик всю жизнь об этом жалел. Конни снова назвала его подонком, но с первой же попытки позволила себя поцеловать.

Когда она сказала, что согласна с ним переспать, Джордж ответил, что у него в автобусе есть матрац, так что наверх подниматься незачем. Конни засмеялась и сказала, что никогда не занималась любовью в микроавтобусе, но с удовольствием попробует, надо только припарковаться в каком-нибудь тихом, уединенном месте.

В автобусе он делал все так, как, по его воспоминаниям, ей нравилось.

Конни ушла спать с головной болью. Она сказала, что он может переночевать в гостиной, но утром пусть уходит.

— Таковы наши правила, и Баффи терпеть не может, когда их нарушают.

Джордж посидел на диване, почитал журнал, а потом заглянул в комнату Грейс. Дверь была открыта, и он зашел без стука. Ресниц у Грейс уже почти не осталось. На ней был махровый халат, и она сказала, что поболтает с Джорджем, но только при условии, что он не будет распускать руки. Халат на ней был запахнут неплотно, и он видел ее налитые груди, все в синяках, просвечивающие сквозь ночную рубашку.

Так вот на что она подсела, подумал Джордж.