Рассказы

Время джамперов заканчивается с наступлением темноты. В сумерках светящийся ручей из люминисцентных курток, сумок и скейтов утекает в трубу моста над Президентским проспектом. Вместе с последними отблесками в переходе исчезают и последние пассажи атональной папиросно-конфетной электронщины, испускаемые джамперскими мьюзик-боллами. На площади наступает тишина.

Но не надолго. Уже минут через пятнадцать-двадцать из под земли слышится нарастающий гул, а затем пространство площади заполняет рев тяжелого сик-стринга… Они появляются прямо из-под земли — вылезают одновременно из нескольких канализационных колодцев: со стороны Президентского проспекта, Садового кольца и улицы Первых Побед. И прямо посреди площади — из колодца возле монумента. Выбираются на поверхность, держа в руках палки, доски, куски шпал, обломки мебели. Понятия коммунистов насчет внешнего вида консервативны и строги: высокий черный ирокез на бритой голове, в левом ухе серьга в виде гайки, черная кожаная куртка и на груди большой значок в виде пятиконечной звезды, в центре которой — профиль одного из героев прошлого: Троцкого, Гагарина, Черчилля или Че Гевары. Из-за энергетического кризиса городские власти вот уже который год включают ночное освещение по самому минимуму — фонари горят через два на третий. На площади довольно темно, но коммунисты сразу разводят несколько костров из своих деревяшек. По углам пьедестала памятника ставят черные флаги с веселым Роджером. Там тусуется пипл посерьезней — те, кому надо перетереть о кое-каких делах, пока трезвые. У костров пьют спирт, а позже затягивают песни, пытаясь переорать мьюзик-боллы, изрыгающие сик-стринг-рок.

В ближнем бою топорики коммунистов значительно эффективнее джамперских луков. А в дальнем — как ни крути, стрела летит и дальше, и точнее. Так что метанию топориков коммунисты не придают большого значения, хотя, нет-нет, да кто-то и подходит к лавкам с мишенями потренироваться в броске.

Холодный спирт обжег горло, и сразу стало теплее. Яуза протянул Ольге яблоко. Яуза влюблен в нее, Ольга давно это поняла. Относилась она к нему тоже с симпатией, одно время даже, наверное, переборщила с дружелюбием, парень бедный возомнил, что она ему взаимностью отвечает. Пришлось объяснить. Что любит другого. Ничего, справился парень. Остались друзьями, как говорится. А так, симпатичный и неплохой этот Яуза. Вообще, коммунисты — ребята клевые. Джамперы — те мутные какие-то. Или того хуже, вроде Кислого — безбашенная шпана. А коммунисты простые, веселые. Бухают, правда, как кони педальные. Вот и Яуза… Накинул на Ольгу свою куртку, вроде как, ухаживает, а у самого уже глазки стекленеют.

— Простите, вы работаете?

Морячок в форме. Разглядел повязку. Ольга специально руку держала так, чтоб куртка Яузы повязку не закрывала. А то супервайзер пройдет, не увидит — и хорошо еще, если только штраф, а то как бы не «здравствуй, китайская граница»!

— Работаю.

— А далеко идти?

— А напротив, — Ольга кивнула, — Первых Побед, дом один. Пятый этаж.

— Ну… Пойдем?

— Пошли. Яуза, ты давай тут, не нажирайся особо! Заснешь, замерзнешь.

Хромает морячок. Небось, только из Медцентра.

— С китайского?

— С него.

— На пятый-то поднимешься? Лифт не ходит.

— Ради тебя, красавица.

— Бумага есть, красавец?

— Обижаешь!

Утром, когда над площадью светает, коммунисты поднимают спящих, расталкивают пьяных, кого можно растолкать, а кого нельзя — так и тащат, взяв под руки — к люкам. Флаги сворачиваются, и вся черная тусовка уходит под землю, чтобы расползтись там во все стороны по коммуникациям и вылезти на поверхность в глухих дворах, на заброшенных стройках, в покинутых зданиях, черт знает в каких еще городских клоаках, или просто остаться под землей и спать там до следующего вечера.

Костры на площади гаснут сами. Угли, бутылки, мусор — иногда убирают дворники, но не чаще раза в неделю. Дворников не хватает. Раньше всю работу выполняли роботы-уборщики, но после кризиса все они гниют на складах.

Через пару часов на площади появятся первые джамперы. И Ольга, если у нее дневная смена. И прохожие. Как правило, для простых горожан ни джамперы, ни коммунисты опасности не представляют. Если специально не искать приключений. И по площади, в общем, можно ходить спокойно в любое время дня и ночи. Другое дело, многие все-таки боятся. Но многие и ходят. Иначе бы сюда не поставили и Ольгу.

Полиция обычно не трогает ни ту, ни другую группировку, закрывая глаза и на наркотики, и на луки, и на топоры. Во-первых, есть заботы поважней. А во-вторых, чем больше ублюдков перебьют друг друга, да передохнут от своей отравы, тем лучше для города, не так ли? Конечно, кто подлежит призыву, те на площади в открытую не тусуются. Те прячутся. А тут торчат в основном допризывники, хотя бывают и отслужившие. Особенно среди коммунистов. Такие у них состоят большей частью вождями.