Рассказы

— Да, хотя и не в том смысле, какой в это слово вкладываем мы, существа с короткими мыслями. Они больше похожи на дремлющие библиотеки. — И тут его осенила идея. — Но именно их мыслительные процессы могут спасти нас.

— Как?

— Они провоцируют свое мышление с помощью электродинамических потенциалов. Я уверен, мы раздражаем их, так бесцеремонно влетев в их поле.

— Прелестно.

— Следи за этим металлофагом. Дадим ему подойти поближе, а потом увильнем от него.

Пылевые полосы, налеты, все пронизано излучением. Магнитные пряди блестят, как слоновая кость.

Он переварил бы их с наслаждением, но металлофаг не способен маневрировать так быстро, как они на своем юрком суденышке. Они проворно ввинтились в магнитные внутренности — и Адмирал последовал за ними.

— Когда эти магнитные твари среагируют?

Зеб пожал плечами.

— Скоро, опыт покажет.

— А мы…

— Приблизься к металлофагу, быстро!

— Дать ему сцапать нас?

— В этом-то и заключается идея.

Металлофаг тоже был частью хитроумно сбалансированной системы. Без него эти древние сообщества, вращающиеся вокруг Пожирателя, утратят свое разнообразие, станут монотонно примитивными, неспособными приспособиться к капризам Пожирателя. И тогда они будут обуздывать меньше энергии, захватывать меньше массы.

Металлофаг обволакивал их. Зеб внимательно следил за ним. За хищниками всегда следуют паразиты, падальщики. Здесь и там, на блестящей коже металлофага виднелись присоски и моллюски, оранжево-коричневые и желтоватые наросты, которые питались случайными обломками, избавляя металлофага от нежелательных элементов — осколков и пыли, которые могут со временем покорежить даже самый совершенный механизм.

Он приближался, стараясь дотянуться до их корабля. Сверкающий адмиральский линкор тоже прокладывал себе путь через магнитные пряди.

— Подпусти его поближе, — приказал Зеб.

— Он схватит нас!

— Верно, если Адмирал не убьет его раньше.

— У нас есть выбор, — саркастически заметила она.

Танец под давлением фотонов. Свет здесь был жидким, он лился из сверкающего грозового облака далеко внизу, в огромном диске. Этот щедрый урожай света поддерживал огромную сферу, простиравшуюся на многие сотни кубических световых лет, ее сектора и радиусы были подобны арматуре невообразимого города. Зачем я пошел в политику, спросил Зеб самого себя — в кризисные минуты он был склонен к абстракциям — когда все это так манит?

Все это, тяготеющее к сердцевине из черного небытия, огромной темной купели.

— Электродинамическая статика нарастает, — крикнула Фирна.

— А, хорошо.

— Хорошо? Мои приборы не успевают…

Металлофаг маячил уже совсем близко, протягивая гибкие щупальца.

Первый удар дошел в виде небольшой рефракции в завывающей ярости стихии. Медленная волна напряжения пробежала по магнитной нити, изгибая ее.

— Он нас поджарит!

— Не нас, — сказал он. — Мы здесь лишь пылинка. Гораздо более крупный проводник отвлечет огонь на себя.

Еще один мощный заряд. Маталлофаг выгнулся, содрогнулся и умер в бушующем пламени.

Законы электродинамики не могли иначе отнестись к приближающемуся крупному проводнику. Прекрасный, сверкающий корабль Адмирала притянул к себе разряд, осветившись рубиново-красной и желчно-зеленой вспышкой.

Мертвый, он поплыл в пространстве. Обширные поверхности металлофага и адмиральского корабля замкнули электрическую цепь нити.

— Я… Ты и вправду знаешь, что делаешь, — проговорила она слабым голосом.

— Вообще-то, нет. Я повиновался интуиции.

— Той самой, которая сделала тебя Губернатором?

— Нет, гораздо более примитивной.

Они постарались побыстрее выбраться из прозрачной нити. Она могла отреагировать новыми разрядами большей мощности.

— На том корабле все погибли? — спросила она.

— О, нет. Ты забыла физику элементарных частиц. Заряд располагается только на поверхности проводника. Электроны не проникают внутрь.

— Но почему они дрейфуют.

— Любая антенна втянет разряд внутрь, если линия активна; такова ее работа. Это все равно, что держать руку на ручке настройки радио во время грозы — рискованный поступок.

— Значит, корабль обездвижен?

— Некоторые могли стоять слишком близко к приборам.

— Тогда они…

Он пожал плечами. «Поджарились. Вопрос удачи в игре».

— А Адмирал…

— Будем считать, что ему не повезло. Но если он и остался жив, я подозреваю, что Спекулисты неодобрительно посмотрят на того, кто затеял такую грандиозную погоню и ничего не поймал.

Она засмеялась. Они плыли в величественном сиянии.

Потом она зевнула, потянулась и сказала: «У меня все затекло. Может, поищем червя, о котором ты говорил?»

Ему совершенно не нравилось так много путешествовать.

Представьте себе галактику в виде роя ярких разноцветных пчел, парящего в воздухе, как пестрый шар. Затем раздавите рой чем-нибудь прямо в полете, так, чтобы он превратился в плоский диск. У звезд нет воли, их курс и судьба теперь в руках маленьких сущностей с большими претензиями: временами люди ничем не лучше пчел. На протяжении сотни миллиардов миров богатая и древняя кровь поет и стучит в жилах. Даже в таком масштабе погоня остается погоней.

ПОСЛЕСЛОВИЕ