Рассказы

Женщины и дети присутствовали при этой ужасной операции, собирали кровь на листья и пили ее сами или давали мужчинам, и эти дикари, отказывавшиеся от вина и выплевывавшие его, с наслаждением пили кровь!

Не будучи в состоянии выносить дальше это страшное зрелище и видя, что дикари увлечены своим делом, он пополз дальше к берегу, бросился в море и попытался вплавь добраться до кораблей.

Он не проплыл и четверти всего расстояния, как его заметили с «Маскарена» и выслали лодку на помощь.

Рассказ этот был тем более ужасен, что неизбежно заставлял предположить: капитан Марион и сопровождавшие его шестнадцать человек не возвратятся на корабль, ибо они убиты так же, как и экипаж шлюпки.

III

МЩЕНИЕ

Офицеры обоих судов сейчас же собрались на совещание.

Речь шла о том, чтобы, если еще не было поздно, не только оказать помощь капитану Мариону, но и спасти три поста, располагавшиеся на берегу.

Крозе, лейтенант «Маскарена», провел ночь на посту в мастерской, что давало тем, кто оставался на борту, еще один повод беспокоиться.

С «Маскарена» по решению совещания офицеров была немедленно отправлена шлюпка под командованием офицера; в ней находился отряд солдат во главе с сержантом.

Офицер получил приказание осмотреть берег и узнать, что сталось с лодкой Мариона и шлюпкой с занятыми на работах матросами.

Кроме того, ему приказали предупредить все посты и, в первую очередь направившись к месту высадки, находящемуся ближе всего к мастерской, где изготавливались мачты, доставить необходимую помощь на этот пост, самый удаленный от берега.

Все смотрели за отправлением офицера, снабженного этими инструкциями.

Приближаясь к берегу, он подал несколько сигналов.

Немного ниже деревни Такури он увидел рядом севшие на мель шлюпку Мариона и лодку, в которой переправлялись те матросы, что были заняты на работах.

И шлюпка, и лодка были окружены дикарями, вооруженными топорами, саблями и ружьями, взятыми ими, очевидно, из этих двух судов.

К счастью, они не умели обращаться с наиболее опасным оружием — с ружьем; в их руках это было просто «штыковище», как говаривал за какое-то время до этого маршал Саксонский.

Офицер, опасаясь сорвать выполнение данного ему поручения, не остановился ни на минуту, хотя ему было бы очень легко одним залпом из ружей обратить в бегство всю толпу дикарей; наоборот, он приказал налечь на весла, чтобы успеть вовремя добраться до поста, где находилась мастерская по ремонту рангоута.

На этом посту, как мы уже говорили, находился при исполнении служебных обязанностей Крозе.

Он скверно провел ночь: его мучили те смутные предчувствия, что словно носятся в воздухе перед наступлением страшного несчастья или после него.

Вследствие этого он расставил повсюду надежную охрану, и то ли дикари не собирались ничего предпринимать с этой стороны, то ли собирались, но, увидев бодрствующих людей, а также часовых на постах, не решились на открытое нападение, — как бы то ни было, Крозе и его люди пребывали в полнейшем неведении относительно того, что произошло.

Молодой офицер, охваченный непонятной ему тревогой, прохаживался чуть поодаль от мастерской, когда около двух часов пополудни он заметил приближающийся походным порядком отряд и по примкнутым к ружьям штыкам понял, что этот отряд идет в полной боевой готовности.

В тот же миг у него в голове мелькнула мысль о несчастье.

Только что это за несчастье?

Так или иначе, важно было, чтобы люди из экипажа ничего не узнали о том, что случилось, иначе это подорвет их дух.

Это Крозе понимал.

А потому он направился прямо к отряду и за пятьдесят шагов до него крикнул:

— Стой!

Отряд повиновался.

Затем он кивком подозвал к себе сержанта.

— Что нового? — спросил его Крозе на полдороге.

Тогда сержант вполголоса рассказал ему о чудовищной катастрофе — другими словами, то, что было известно о судьбе шлюпки, и то, что подозревали относительно судьбы капитана Мариона.

— Ни слова об этом моим людям, — сказал Крозе сержанту, когда тот закончил свое сообщение. — Будьте немы сами и прикажите молчать вашим солдатам!

Повернувшись затем к своим матросам, он приказал им:

— Прекращайте работу, ребята: нас зовут на корабль!

В один миг все работы были прекращены.

— Прекрасно, — сказал Крозе, — соберите все инструменты!

Инструменты были собраны.

— Теперь зарядите ружья!

Матросы с недоумением взглянули друг на друга, а старый боцман, повернувшись в сторону Крозе, заметил:

— Похоже, будет жарко?

— Заряжайте ружья! — повторил Крозе.

Все молча повиновались.

Когда ружья были заряжены, лейтенант отдал приказ захватить с собой как можно больше инструментов.

Все, что нельзя было взять, положили в яму, вырытую в середине сарая, и на этом месте зажгли большой костер, чтобы, насколько это было возможно, замаскировать ценности, которые приходилось оставлять.

Как мы уже сказали, матросы не знали о том, что случилось, но по дороге на корабль они легко могли убедиться, что все окрестные возвышенности были заняты дикарями.

Но такова была дисциплина, что никто из матросов не позволил себе ни одного вопроса.