Рассказы

Используя старые связи Федорова (до войны он работал кладовщиком в магазине № 18 Смольнинского РПТ и был осужден за растрату) удалось заручиться помощью продавцов и директоров нескольких торговых точек. Кроме уже известных, всплыли и другие фамилии. Например, Баликов Александр Ильич, директор магазина № 34 СРПТ, лично отпустил по фальшивым карточкам не менее 9 тонн продуктов, получив себе половину из них; Александр Васильев, свояк Баликова, который, не будучи работником магазина, с благословения директора осуществлял отпуск продуктов; Пелагея Беляева, продавец булочной № 355 Выборгской конторы Ленхлебторга. Именно эти люди «отоваривали» фальшивые карточки, получая за это 30–50 процентов «комиссионных».

Следователь назначила бухгалтерскую экспертизу, выявившую крупную недостачу, которая покрывалась с помощью фальшивых талонов.

Одна из свидетельниц, уборщица магазина № 34, рассказала, что с черного хода к Баликову неоднократно приходили какие-то двое мужчин (при опознании установлено — Федоров и Кириллов). По требованию директора уборщица брала у продавцов по нескольку буханок хлеба и относила в начальский кабинет, откуда гости вскоре выходили с тяжелой ношей. Но, как выяснилось, в магазины с черного хода нередко наведывались и другие участники группы: Чекур, Петровичева, Кошарная, Баланцева.

…Позднее, на одном из допросов Кошарный цинично заявит: «В основном подделывали карточки на хлеб, так как по другим карточкам (на мясо и крупу) требовалось прикрепление к магазину. Кроме того, их подделывать было невыгодно: количество каждого продукта небольшое, а на штамповку требовалось много времени»…

…Ленинград, 1941-42 г.г. Только от дистрофии умерло: в ноябре — более 11 тысяч человек, в декабре — более 52 тысяч, в январе и феврале 42-го — около 200 тысяч…

…Именно благодаря Тихонову фальшивые талоны стали изготавливаться сотнями. Но и сам «снабженец» не брезговал сходить в магазин, чтобы получить еду по «липовым» карточкам. Впрочем, именно этими карточками с ним чаще всего и рассчитывались за услуги»…

«Я свой, буржуинский!» или ЗИГЗАГ неудачи

«Самым хитрым в группе, по-видимому, был все-таки Баскин. Его подельники жили лишь одним днем и их удовольствия были достаточно ограниченными: поесть, выпить, заняться любовью, купить «шмотки». А вот Михаил Ефимович смотрел далеко вперед.

В июне сорок второго Баскин, выпрашивая себе помилование, напишет: «Хочу вместе со всем народом выгнать из Советской земли подлых фашистов». Но такая мысль у него возникла слишком поздно. Сначала он действовал как некий мальчиш из известной сказки: «Я свой, буржуинский!»

Еще до побега из лагеря Баскин попросил Кошарного изготовить поддельную справку, мол, осужден был по одной из злосчастных 58-х статей, то бишь, как враг Советской власти (кстати, такая справка была сделана и обнаружена у Баскина при задержании). Резон в этом виделся следующий: когда придут немцы, то «просто» еврей мог пострадать. А вот еврей-борец с коммунистами, по мнению Михаила Ефимовича, имел шанс выжить.

Цинизм преступников был не только в том, что они похищали у умирающих от голода защитников Ленинграда хлеб. Организаторы подумали и о сохранении доходов в будущем. По предложению Баскина еще в декабре сорок первого Кошарный изготовил бланки некой группы «ЗИГЗАГ» (Защита Интересов Германии — За Адольфа Гитлера). Эти бумаги были тщательно спрятаны дома у Чекур и обнаружены там при обыске.

Нет, не собирались уголовники заниматься политической агитацией, хотя такую мысль и высказал Кириллов, пришедший вместе с Федоровым к Анне Чекур. Тогда в квартире самозабвенно трудился Кошарный. Кириллов заглянул через его плечо и увидел, что Виталий пишет листовку: «…сопротивление бесполезно, только немецкие власти смогут установить настоящий порядок…» Как бы сказали сейчас, Кириллов быстро «въехал в тему». Он объяснил Федорову, что «это нам пригодится на случай оккупации».

Осторожный Федоров засомневался:

— Написать много листовок мы не сумеем, так как распространять их надо в большом количестве, а наклеить одну нет смысла. Пусть она лучше хранится у нас, чтобы потом показать немцам…

Хотя Кириллов и считал, что даже одной наклеенной листовки хватит для скандала, о котором фашисты точно узнают, но другие члены группы согласились с Федоровым: лишний раз рисковать никому из уголовников не хотелось. Поэтому листовка и бланки «ЗИГЗАГа» были, казалось, надежно спрятаны в квартире Чекур.

Подельники мечтали, что Баскин «при немцах откроет свой торговый дом, а Тихонов собирался открыть свою лавку». Мечтам сбыться было не суждено. «ЗИГЗАГ» потерпел крах.

Только в начале июня 1942 года все доказательства по делу были собраны, а необходимые следственные действия выполнены. Дело предъявили для ознакомления обвиняемым, а затем с обвинительным заключением направили в Военный трибунал войск НКВД СССР ЛенВО и охраны тыла Ленинградского фронта.