Рассказы

Сруб тоже быстро рос. Правда, нет в жизни полного счастья: главного строителя, второго после Вадика, Димой звали. Ох и неприятный тип. Все не по нему, все плохо, ноет и ноет. Правда, делает неплохо, так что терпеть приходилось. Втроем, а то и вдвоем бревно десятиметровое по каткам подкатят, на блоках наверх поднимут, на предыдущий венец положат. Дима черту положит с обеих сторон, потом бревно повернут и бензопилой паз выбирают по черте. Паз точно по очертаниям предыдущего венца получается. Потом верхнее пазом вниз на нижнее кладут, где нужно топором или пилой добирают. И получается красота — бревнышко к бревнышку, как любовники нежные, прильнут, ножа не просунуть между ними. Потом опять верхнее поворачивают, мха побольше на нижний венец по всему периметру, и верхнее уже окончательно на место. Так споро работа у них шла! А сентябрь еще выдался яркий, без дождей почти, небо да ветер, вода в озере голубеет, листва желтеет, парни топорами стучат. По выходным охотники из города приезжали, машины у участка оставляли, сами по лесам вокруг ходили, постреливали. Так один рассказывал — в тетерева целился, да стрелять не смог, твои работники, говорит, аккурат в створе прицела на срубе сидели. Вот такие места.

Вот если кто говорит сейчас — безработица, мол, работы нет, денег нет — я тому не верю. Сам вижу, знаю — работы огромное множество, строительной особенно. Научись, займись, сделай по–людски — и деньги будут хорошие, и сразу. Строиться сейчас многие хотят, а строителей хороших да надежных — полтора землекопа. Так что жаловаться не нужно, нужно делать.

Но уж Дима–строитель мастер был не только делать, но и жаловаться. Все не по нему, бедному, было, подо все своя теория подведена. И постоянно дополнительных работ искал, за отдельную плату. Это еще одна строительная причуда — дополнительные работы. Их считать тяжелее да проверять — куда как не сладкая возможность для заработка. Мох очень быстро кончался, не успевал я возить. Вот и предложили парни — сами рвать будем, тут в лесу неподалеку нашли. Согласился я, цену оговорили — сорок рублей за мешок. Работа еще быстрее пошла. Только уж количество мешков собранных стремительно росло. Я приеду — они: «Мы уже сорок мешков собрали, в сруб положили». Через день — еще сорок, уже сто. Пора бы за дополнительные работы платить. Тут уж я не выдержал, собрал их всех, Вадима привез на судилище. Взял мешок мха, набил плотно:

— Столько в мешок кладете?

— Столько, — отвечают.

Вытряхнул мох из мешка, на бревне ближайшем хорошим слоем разложил:

— Слой правильный?

— Правильный, — уже неуверенно отвечают, догадываются.

Я бревно, покрытое мхом, рулеткой измерил:

— Одного мешка на пять метров хватает, правильно?

— Неправильно, — встрял Дима. — Слой толще!

Понял уже, куда клоню, молодец!

— Ну как же толще, сами говорили — правильный. Теперь периметр делим на пять метров и умножаем на количество мешков. Получается пятьдесят, а никак не сто.

— Неправильно, неправильно! — кричат.

А чего кричать, когда все на ладони. Я Вадику деньги отдал и уехал. А они обиду затаили — слишком хорошо считаю.

И все–таки мы сделали это. С руганью, с хитростями, с хохотками, но к концу сентября баня у меня была под крышей, и заканчивали сруб дома. Красоты все было неимоверной. На природную прелесть встало творение людское. Особенно дом был хорош — ярко–желтые бревна возвышались ровными рядами, коричневый мох свисал из пазов медвежьей шерстью — дом даже издали излучал тепло. Над всем этим синело сентябрьское небо, по которому потянулись уже на юг косяки гусей. Некоторые из них снижались и долго кружились над моей поляной, но, завидев людей, снова набирали высоту и стремительно уносились прочь. Во всем этом была какая–то неземная, до слез в глазах, печаль. И радость в этом тоже была высокая.

Баня вышла на славу. Нужно было использовать весь отцовский лес, поэтому размеры получились внушительные — сорок восемь квадратов сама баня, да сорок восемь — веранда при ней, да крыша ломаная финская над всей площадью — считай, девяносто шесть квадратов — второй этаж.

Дом тоже был немаленький — семьдесят два метра первый этаж, семьдесят два — второй. Да веранду я в будущем хотел четыре на девять пристроить. Конечно, хлопотно самому строить. Но стоит прикинуть затраты да площади, а потом подумать про нынешнюю стоимость городских квартир — многие вопросы тут же отпадают.

Парни между тем заканчивали сруб. Делали неплохо, нагелей достаточно вставляли, углы аккуратно вели, даром что молодые. Один только угол скривили, потом опять вровень выводили — не очень хорошо он получился. Ну и душу, конечно, всю вымотали разговорами о дополнительных работах — и не бревна, а баобабы попались, и сучковатые, сбежистые, нужно бы добавить. Я отмалчивался, вовремя платил по договоренности, ждал окончания работ.