Рассеивая сумрак. Лекарь из трущоб

– Ха-а… Почти готово, – устало выдохнул Хайя и аккуратно сложил вещицы на и без того захламленный стол.

Карборец уже был одет, умыт и собран: теперь в блеклом дневном свете у Нуски появилась возможность разглядеть одеяния молодого аристократа. В отличие от большинства подростков в Карборе, Хайя носил плотно сидящие брюки, увешанные цепями и камнями, а не укороченные штаны. Вместо рубахи на нем красовалась майка, которую столичные сурии обычно носили в качестве нижнего белья. Острые плечи и мускулистые руки особенно бросались в глаза.

Лекарь на секунду смутился и отвернулся, но затем вновь бросил беглый взгляд на юношу, который продолжал копошиться в своих вещах. Странных предметов из металла на Хайе было навалом, для Нуски он выглядел как передвижной музей: необычные кольца, браслеты, те странные металлические рожки, вновь торчащие из-за ушей…

Приглядевшись, хаванец вдруг с изумлением отметил посеребренный ошейник на шее Хайи. Странно, разве вчера он был?

– Хайя, я даже не буду спрашивать про остальные твои украшения… Но ты что, собака? Что у тебя на шее? – Нуска поинтересовался, не забыв при этом уколоть нового знакомого. Все-таки тот вчера действительно вел себя отвратительно. Укушенное плечо до сих пор болело.

– Айщ, не шути так! Это паспорт. Без него мы не сможем проникнуть в Подземный город, – проворчал в ответ Хайя, а затем наконец подошел к Нуске, держа в руках бумажный мешочек. – А вот и завтрак! Угощайся.

Лекарь принял взятку и даже немного смягчился, разворачивая съестное. Все-таки обиды обидами, а питаться нужно по расписанию.

– Спасибо, – отозвался Нуска, выловив из мешка несколько приятно пахнущих свертков. – Только… Что это?

– Я решил угостить тебя местной кухней. Когда еще тебе удастся ее попробовать? Это блины со сметаной и сахаром. Насколько я знаю, нигде в Скидане больше подобное не готовят, – с улыбкой проговорил Хайя, а затем вытянул съестной сверток и на свою долю и с удовольствием откусил.

Нуска, больше не задумываясь, принялся завтракать. Блины оказались на удивление вкусными, но очень сладкими. Лекарь, который за свою жизнь разве что яблоки спелые ел, был в восторге. Так и слопал целиком свою порцию, а заодно и пальцы облизал.

– Ха-ха, я знал, что тебе понравится! – обрадовался карборец, бросив на Нуску беглый взгляд. – Бутыль с водой на полу. Не ешь всухомятку.

Нуска, окруженный непривычной заботой, тут же последовал совету и разом опустошил половину стеклянной бутыли. Вода была странной, с кислинкой, но хорошо освежала.

– Это… Нуска… Прости меня за вчерашнее, – вдруг начал Хайя, потирая смущенно затылок и опустив взгляд в пол. Очки, в которых работал, он хоть и снял, но теперь они покачивались на его шее. – Я вел себя непростительно… И вообще не имею права называться мужчиной после этого… Но все равно прости меня!

Лекарь, которого половину жизни шпыняли, мешали с грязью из-за низкого статуса, не раз домогались в подворотнях, на секунду даже опешил. Почему этот знатный господин перед ним так распинается? Никто не стал бы поднимать шум из-за какого-то безрангового лекаря. Даже пожалуйся Нуска самому эрду, это не возымело бы никакого эффекта.

– Расслабься. Всем иногда приходится тяжко. Я хоть и выгляжу недалеким, но не такой уж глупый. У тебя были свои причины, – честно ответил Нуска после некоторой заминки. Он смущенно опустил глаза, чувствуя, как его буравят взглядом.

– Ты себя недооцениваешь. Ты заслуживаешь большего. Если судить по силе дэ, то тебе уже можно спокойно присудить ранг сурдия[29].

– А? – удивленно переспросил Нуска.

– Ты ведь не можешь оценить свой уровень. Но уверен, я не единственный, кто чувствует твою мощную дэ. Если ты думаешь, что сурии оценивают окружающих только по одежде, то ошибаешься. В первую очередь аристократы обращают внимание именно на способности в управлении дэ.

– Кстати, об одежде… – вдруг сменил тему Нуска, присев к карборцу поближе и даже толкнув его плечом.

– Чего-чего? – удивленно переспросил Хайя.

– Как много у тебя золота?

– Ну… Достаточно, – похвастался карборец и даже смутился, начиная пальцами трепать прядки в своем длинном хвосте. – Большую часть я зарабатываю сам, торгуя своими изобретениями на черном рынке.

– Тогда… Как насчет того, чтобы принести извинения… в материальной форме? – говоря это, Нуска улыбался все шире и шире, приближаясь к Хайе. Карборец на секунду даже растерялся, хлопая ресницами.

– Хей, ты на что намекаешь? – не выдержал он, отползая по матрацу к стене. Но Нуска не отставал: хаванец залез на кровать следом, чуть не сел на карборца, замерев в сантиметре от его лица.

– Еще пару дней в этом h`aidgehl холоде – и я свалюсь с жаром. Прикупи мне одежды, ладно? – шепотом заговорил Нуска, хитро сощурившись. Юноша, который ранее казался наглым и распущенным, вжался в стену. Подобной выходки от лекаря он точно не ожидал.

– Да! Да, хорошо! Только умоляю – слезь с меня! – не выдержал карборец под натиском чужой развитой жажды наживы. Его щеки пылали.