Распутницы

— Андрей Андреевич, дорогой. Что вы так всполошились? Он не преступник в чистом смысле этого слова. Он своеобразный гангстер, проповедующий свою философию… На издание книг требуются деньги. Кто их дает? Правительство? Мизер. Преуспевающие политики и банкиры? На издание книг о себе любимых. Нефтяники? Газовики? Самую малость, в рекламных целях. Массовые издания финансирует криминал. Почему, вы думаете, так пестрят витрины книгами о ворах, братве и путанах? И по книгам выходит, что все они святые люди… Кто платит, тот заказывает музыку.

— Что же я ему скажу? — снова повторил Андрей Андреевич, рассеянно пожимая плечами. Встречаться с каким-то преступным авторитетом, говорить с ним — ужасно! Он получит за книгу ворованные деньги…

— Он попросит вас написать книгу о ворах, вы согласитесь. Дальше говорить буду я. — Видя нерешительность Андрея Андреевича, Семёнов добавил: — Для себя же предстоит постараться! А, Андрей Андреевич? Под лежачий камень вода не течёт!

— Ну хорошо. Куда мне подъехать и когда?

— Завтра приходите сюда, вместе поедем на встречу. А сейчас возвращайтесь домой и работайте. План книги я утверждаю, деньги мы завтра выбьем. Теперь дело за главным — за готовой рукописью.

Андрей Андреевич опустил в карман пиджака визитную карточку Саши Семёнова и покинул офис…

Теперь карточка лежала на столе, рядом с клавиатурой. Андрей Андреевич повертел карточку в руке. Да, действительно счастливый случай.

Но в первый день он не был до конца уверен, что договор на издание будет заключён — всё зависело от встречи с преступным авторитетом…

Утром следующего дня Андрей Андреевич и Саша поехали к преступному авторитету Суеву Юрке, по кличке Ондатр. БМВ вихрем пронесся по загородной трассе до охраняемого поселка нуворишей. У кирпичного забора одной из вилл машина встала.

— Приехали, — сказал Саша.

Андрей Андреевич вылез из салона. С забора за ними следили видеокамеры. Впереди были железные ворота. Калитку отворил свирепого вида мужик с короткой стрижкой, явный уголовник. Саша и Андрей Андреевич прошли во двор и… оказались в берёзовой роще. За забором был целый парк! Они пошли по бетонной дорожке к дому, больше похожему на дачный дворец — дом был огромный! По обе стороны дорожки рос ухоженный кустарник. Из-за одного куста доносились страстные женские стоны. Андрей Андреевич ясно понял, чем там впереди за кустарником занимались.

Стало видно, что на надувной подушке сидел худой мужик, бритоголовый, с волосатыми ногами. На нём извивалась молодая привлекательная девушка, потная от страсти. Андрей Андреевич жутко смутился.

— Юрий Палыч! — громко позвал Семёнов, не решаясь обойти этот куст.

Парочка затихла. Девушка слезла с партнёра. Андрей Андреевич хорошо разглядел её лицо. Где-то он её видел. Худой мужик тоже поднялся, сгрёб с земли свои плавки.

Из-за дома вышел тоже худой, лет сорока мужчина в спортивном костюме. Лицо его покрывали рытвины, словно он переболел оспой, взгляд был пустой.

— Спасибо за всё. Возьми. — Одетый передал девушке деньги, и та убежала в дом. На голого собрата он прикрикнул: — Скот! Нельзя это было делать внутри дома?!

— Но, Юра…

— Пошёл…

Так вот кто Ондатр. Андрей Андреевич понял, почему Суеву дали эту кличку — два передних резца явно выделялись в его зубах, делая похожим на грызуна.

— Саша, проходи! — Ондатр пытливо посмотрел на Андрея Андреевича: — Это вы известный писатель?

— Андрей Андреевич, — представился Егоров.

— А я — Юрий Павлович. Но вы человек пожилой, зовите меня просто Юра. Прошу. — Авторитет указал на пластмассовые кресла у круглого стола. На столе стоял чайный сервиз и вазы со сладостями и фруктами. — Присаживайтесь. Итак, вы, Андрей Андреевич, решили писать о нас, о поборниках криминальной идеи, о ворах? Сейчас это тема ходовая. — Да.

Андрей Андреевич сконфузился. Только что виденное совокупление и богатая обстановка давили на него. Он беспомощно посмотрел на Сашу.

— Дядя Юра, сейчас Андрей Андреевич заканчивает эротический роман о распутной баронессе. Книга пойдёт. Помоги. Второй роман будет о ворах, «рыцарях удачи». Я тебе говорил — Андрей Андреевич известный писатель, лауреат госпремий.

— Был. Был известный, — вставил Ондатр и посмотрел пустыми глазами на Андрея Андреевича, словно обдал ледяной волной. Глаза смерти. Потом заулыбался. — Я ведь читал ваши книги, Андрей Андреевич. Ха-ха. В тюремной библиотеке у нас была целая подборка ваших фолиантов. Ха-ха. Честные благородные советские люди, а теперь — эротика и воры. Ха-ха. Эротика — это хорошо, это ходкий товар, одобряю. Будете писать о ворах, там тоже побольше этого… эротики хреновой… Пейте чай. Чефир? Нет? Ха-ха! Шучу! Пейте, чай хорошо заваренный, ароматный, лечебный.

Андрей Андреевич взял в руки чашку с крепким чаем, сделал глоток. Ондатр, закинув ногу на ногу и развалясь в пластиковом полу-кресле, пытливо следил за ним. Это сковывало. Андрей Андреевич ощутил, что боится уголовника: пальцем шевельнёт — придавят здесь, как клопа.

— Эротика — это хорошо, — повторил Ондатр. — Видели здесь эротику?