Распутник

Куда же скрылся Рочестер? В августе он появился в Эддербери, но к этому времени буря уже стихла. Скорее всего, в этот период он сыграл одну из лучших в жизни маскарадных ролей, выдав себя за лекаря-шарлатана и астролога на Тауэр-Хилл. О его приключениях в образе кабатчика мы знаем лишь со слов «Сент-Эвремона», тогда как историю «Александра Бендо» рассказывает такой надежный источник, как Энтони Гамильтон, пусть и включая в рассказ некоторые детали, связанные с другой историей, приключившейся с еще одним и, по-видимому, настоящим шарлатаном; приписываемая Рочестеру листовка, в которой рекламируется его дар целителя, опубликована уже в 1710 году в стихотворном сборнике Сидли, и, наконец, главным доказательством[49] аутентичности всего эпизода является упоминание его Бернетом:

Что касается прочих его занятий, то он читал сатирические и риторические произведения древних, прежде всего римских, и современных авторов и книги по медицине; последнее — все более уповая на самолечение по мере того, как болезнь подтачивала его силы, — что, однако, не помешало ему воспользоваться благоприобретенными знаниями при осуществлении дерзкой авантюры, которую я здесь только упомяну. Будучи вынужден скрываться в результате одного неприятного инцидента, он переоделся и загримировался так, что его и родная мать не узнала бы, и, усевшись на Тауэр-стрит, принялся выдавать себя за итальянского врачевателя; практиковал он несколько недель, причем не без успеха.

Вышеприведенный пассаж важен в деле уточнения датировки и общего смысла всей истории. Предполагалось, что причиной отлучения Рочестера от двора стала очередная сатира; в одном из его ранних сборников и впрямь находим стихотворный памфлет против короля и его фавориток, озаглавленный «Сатира на короля Карла II, за которую автор был отлучен от двора, вследствие чего ему пришлось заняться врачевательством на Тауэр-Хилл». Однако стихотворную сатиру вряд ли можно назвать «неприятным инцидентом», в результате которого ее автор был бы «вынужден скрываться». Правда, неприятным инцидентом вполне можно назвать историю, приключившуюся с другим стихотворением Рочестера: король попросил его сочинить экспромтом несколько строк в честь присутствующих дам, а поэт разразился в ответ злобной эпиграммой на самого Карла. Скорее всего, это стихотворение «Сатира, извлеченная королем из авторского кармана», в котором, наряду с прочим, сказано:

Иди прочти про то, как Магомет —
Святой пророк, но вовсе не аскет —
Так возлюбил красавицу одну,
Что оказался у нее в плену
И все же, по призыву янычар,
Ей смертоносный сам нанес удар.

Но сатира, пусть и самая ядовитая, обернулась бы в худшем случае отправкой автора в деревню. «Неприятный инцидент» — это, скорее всего, гибель Даунса в Эпсоме.

Александр Бендо в своей «рекламной листовке» заявляет: «Все эти тайны я постиг за границей (куда я удалился в пятнадцатилетнем возрасте, тогда как сейчас мне двадцать девять), во Франции и в Италии». Общая завиральность листовки не помешала включению в нее нескольких достоверных автобиографических деталей. Рочестер и впрямь отправился за границу, во Францию и в Италию, в пятнадцать лет (точнее, в четырнадцать лет и семь месяцев), а если на момент маскарада ему было двадцать девять, значит, дело происходило в 1676 году — тогда же, что и скандал в Эпсоме.