Распутник

Я снова киваю. Сглатываю. Смотрю на его пальцы. Обручальное кольцо. На движения его рук, которые обхватывают мое колено и разминают его с внутренней стороны. Касаются чувствительной точки, и я невольно начинаю хихикать и ерзать.

– Твои мышцы очень напряжены. – Он хмурится еще сильнее. Чертово обручальное кольцо будто обжигает каждый раз, когда касается моей кожи. И зачем оно там? Неужели он не мог подождать четыре года, пока я окончу школу? Что такое четыре года в разрезе всей жизни? И мы бы тогда могли быть вместе.

– Нужно больше заниматься растяжкой, Пенроуз. Твои мышцы чрезмерно сокращены. Наверное, дело в генетике.

– Наверное, достались по маминой линии, – соглашаюсь я. Можно не сомневаться, что короткие мышцы [11]я унаследовала от матери.

Тренер ведет пальцами выше по бедру. Теперь прикосновение уже не кажется таким уж невинным. Все мое тело покалывает. Но я чувствую кое-что еще. Ком, вставший в горле от тревоги.

– Д-да, – запинаясь, лепечу я, чтобы заполнить тишину, которая становится неловкой. – Нужно больше заниматься растяжкой. Добавлю ее в вечерние тренировки.

– Это важно.

Нога кажется расслабленной и податливой под его прикосновениями. Меня даже не смущает, что он видит мои небритые ноги.

– Боже, как приятно. – Я запрокидываю голову и издаю стон.

Он посмеивается:

– Тебе повезло, что ты такая талантливая, Пенроуз. Не всем достается особое отношение.

Но неужели именно мой талант побуждает его делать это для меня?

Тренер Локен один раз пробегает указательным пальцем по краю моих спортивных шортов возле паха. Я готова отпрянуть, но он отстраняется и встает. На его губах робкая, но спокойная улыбка. Он смотрит мне прямо в глаза.

– Лучше?

Смутившись, я хватаю пакет со льдом и вскакиваю.

– Лучше.

– Дай знать, если тебе снова понадобится помощь. В любое время. Порой бриллианты нужно слегка отполировать, чтобы они засияли.

В тот же день я обыскиваю папину ванную, нахожу бритву и брею ноги до самого паха.

На протяжении следующих двух месяцев я хожу к тренеру разминать мое колено – мое бедро.

Убеждая себя, что это все ради стипендии.

Одиннадцатая

Белль

На следующий день я встретилась с Эшлинг, Сейлор и Перси в городском парке Бостон-Коммон. Все три молодые мамочки пришли с колясками, детьми и непрошеными советами по поводу моей ситуации.

Они стали напоминанием о том, что скоро мне придется сменить мир стрингов и ночных клубов на чудеса бамбуковых прокладок для груди, слюнявчиков и пеленок.

Коляски моих подруг были под стать их характерам.

Сейлор катила прогулочную. Выполненную в спортивном стиле, практичную, полностью черную.

– Выбор покупателей, – похвасталась она однажды, когда я пребывала в отличном настроении и делала вид, будто мне не все равно.

У Персефоны была двойная коляска для Астора и Куинна от бренда Bugaboo – полностью белая и компактная. Хотя сейчас она пристегнула Астора к поводку, вроде собачьего, и позволила ему бродить по парку, как пьяному чихуахуа.