Распутица

Домой она ехала на автобусе, в квартире мужа уже чувствовала себя как полная хозяйка, переодевала детей и отпускала их на улицу. Николай в это время был ещё на службе, а жена какое-то время отдыхала перед телевизором, потом стирала, готовила ужин к приходу мужа. Вспоминала Михаила, в сегодняшней встрече она находила нечто романтическое, чего ей так не хватало в повседневных заботах о семье, чтобы не так было скучно жить. Михаил был в дорогой светло-коричневой дублёнке, в ондатровой шапке и джинсах. И впрямь как супермен, модник. А вот Николай старомоден. Она видит мужа чаще всего в военной форме, которая подчёркивает его нестройную, несколько грузную фигуру. В гражданском костюме Николай выглядел даже элегантно. А когда надевал джинсы, то над поясом уже нависал складками живот. Несмотря на эти недостатки, он весьма сильный мужчина, брал её на руки, как пушинку.

Юлия сама почти никогда не расспрашивала мужа о его делах, потому что подробности офицерского сообщества её почти не интересовали. Николай будто был доволен этим и старался не касаться службы. Правда, её интересовали исключительно жёны офицеров. Почти все они были медсестрами, врачами, учителями, продавцами, служащими каких-то военных и гражданских контор. Однажды она спросила, не чувствует ли он себя неловко оттого, что первая его жена была парикмахершей, а нынешняя – поварихой? Но Николай уклонился от ответа, видно, эта тема его нисколько не волновала…

Когда пришёл муж, Юлия предумышленно умолчала о посещении кафе Михаилом. Разумеется, о его предложении заняться фарцовкой, то есть продажей шмоток, Юля также не обмолвилась, опасаясь с его стороны немотивированной ревности, ведь он сам запретил Михаилу втягивать жену в свои торгашеские дела. Только сейчас Юля подумала, почему Михаил обошёл Евгению, не предложил ей продавать вещи? «А почему ты думаешь, что она уже не продаёт?» – услышала она свой внутренний голос. Но об этом она не собиралась спрашивать у подруги, и будет хорошо, если держать деловую связь с Михаилом в секрете…

Глава тринадцатая

На следующий день Михаил подъехал к кафе на такси и вошёл с кейсом в руках. Он вызвал её на улицу, предложил сесть в машину. Для начала он передал Юле несколько пар женских туфель, партию джинсов, платьев сафари, батники, японские зонтики. По тогдашним рыночным ценам всё это добро потянуло почти на четыре тысячи рублей. Михаил так же быстро уехал, как и появился, лишь сказал, что позвонит ей в кафе. Юлия заметила его торопливую походку, что в душе почему-то отозвалось досадой. Почему он больше ничего ей не сказал? Наверное, его смущала всё заметней проявлявшаяся её беременность. Но зачем она так пошло думает и ничего не может поделать с этими посторонними мыслями? Юлия всё больше убеждалась, что Михаил ей несомненно нравится, и потому так надсадно ноет душа.

Однако она всячески старалась гнать эти мысли прочь, чтобы не мешали её душевному спокойствию. Лучше заняться серьёзным делом. Юля первым делом показала вещи Светке и Валентине. Племянница с ходу взяла джинсы мужу и себе, Валентина – платье сафари. Когда они перед зеркалом примеряли обновы, вошёл Семён тихой вороватой походкой; его взгляд настороженно и как-то подозрительно сверкал. Он сначала не понял, что здесь происходило; Юлия почему-то от него отворачивалась, словно от милиционера, заставшего воровку с поличным.

– Выкладывай, папа, денежки любимой доченьке! – с насмешкой сказала Валентина.

– Вот Юля принесла нам классные шмотки! – воскликнула Светка, вертясь в джинсах перед зеркалом.

– И сколько? – грубо спросил он.

– Пара джинс – пятьсот рублей, и батники прикольные по сотнику, папаня! – ответила дочь.

– А твоё сколько? – уставился он звероватым взглядом на жену. – Полтинник, и хватит!

– Да ты что, Сёма? В три раза больше, не хотел? Но смотри, как превосходно сидит на мне – я королева!

Семён не первый раз слышал о спекулятивных ценах, потому отнёсся к словам жены и дочери почти спокойно.

– У тебя есть муж? Вот и пусть обеспечивает, – отрезал грубо Семён.

– Хорошо, папа, спасибо за твою доброту, – отчеканила дочь.

– И я беру, у меня есть сбережения, – хитро усмехнувшись, произнесла жена.

– Откуда у тебя такой товар? – надменно обратился Семён к Юле.

– Семён Иванович, меня попросили продать, я не знаю ничего.

Остальные вещи Юлия продала в кафе поварам. От всёй сделки ей лично перепало на руки около шестидесяти рублей. Это почти половина её месячной зарплаты. Если бы она согласилась на пять процентов, естественно, прибыль составила бы ещё рублей около сорока. Юлия схватилась за голову, так как теперь поняла, какими деньгами ворочал Михаил. Разве она могла своими мыслями поделиться с Николаем? А может, он в курсе деятельности своего друга? Но в любом случае она не станет испытывать судьбу. Ах, если бы только Николай не догадался.

В тот вечер она приехала домой чуть раньше обычного. Детей попросила посидеть дома, а сама побежала позвонить Михаилу из автомата, что она с работой управилась.