Распутин наш

Генерал от инфантерии Радко Дмитриев, проводив взглядом последнего бойца отряда особой важности, некоторое время смотрел ему вслед, силясь хоть что-то разглядеть в снежной круговерти.

— А ведь они с такой погодой подойдут вплотную к немецким позициям, и никто их не увидит, — прищурив глаза от снежной пыли, заметил начальник дивизиона сторожевых кораблей Балтфлота, назначенный командовать речной флотилией, капитан первого ранга Александр Оскарович Старк.

— На том и строится весь расчёт, — кивнул генерал. — Непогода. Праздник. Немец гостей не ждёт. Я бы тоже воздержался от артподготовки и постарался взять хотя бы первую линию обороны в штыки.

— Скажите, Радко Дмитриевич, вам не страшно доверить командование передовым отрядом совершенно неизвестному партикулярному чиновнику? — задал неожиданный вопрос моряк.

— Да нет, — пожал плечами генерал, — не страшнее, чем ваше распоряжение о выделении целого обоза дров, отправленного вслед за отрядом.

— А это не дрова, — надулся каперанг, — это маяки для обозначения фарватера. Начнём, как только их зажгут.

— А если не зажгут?

— Отложим начало движения флотилии до рассвета. В темноте, в метель посадим корабли на мель на радость немецким артиллеристам. Хоть вы и выделили нам лоцманов из местных рыбаков, но всё же я не хотел бы рисковать вверенными мне судами…

— К сожалению, я лишен такой роскоши — ждать, — вздохнул генерал, — цепи уже покидают окопы. Начнут одновременно с отрядом ровно через час. Интересно, где сейчас Адриан Иванович?

— Ведёт эскадру в бой, — вздохнул моряк, явно желая быть там, а не заниматься сухопутными делами, и, посмотрев на часы, добавил, — линкоры проходят траверз Колки.

— Линкоры?

— Адриан Иванович вывел в море обе бригады, в сопровождении крейсеров, тральщиков и эсминцев.

— Остаётся только молиться, чтобы всё у нас получилось…

Глава 12 Чем ярче горят мосты за спиной, тем светлее путь впереди

Седой и важный бургомистр задумчиво смотрел на проплывающие мимо него странные айсберги. «Удивительно, — казалось, думала чайка. — Севернее, где ночь длится полгода, они белые, а тут почему-то грязно-серые, и вслед за ними тянется жирный чёрный шлейф…» Пару раз чайка-бургомистр пролетала сквозь чёрное облако и чуть не задохнулась. «Не попасть бы снова в него». Из расщелины, куда забилась птица, спасаясь от непогоды, была хорошо видна вся акватория у мыса Колка. В упавшей с неба темноте очертания проплывающих скал расплывались, скрадывались, и не было возможности определить, сколько их там.

Флагман Балтийского флота, линкор «Петропавловск», подминая «ледяное сало», упорно пробивался сквозь снежную круговерть, оставляя за кормой чёрно-белый фарш из грязной, мёрзлой крошки и густой, тёмной, как смола, воды. Следом мателотами шли его собратья «Полтава», «Гангут», «Севастополь» — вся первая бригада под командованием вице-адмирала Бахирева.

Ближе к берегу, скрытые непроницаемой снежной пеленой, под флагом контр-адмирала Небольсина пыхтели и мазали падающий снег угольной копотью «старички» полудредноуты — «Андрей Первозванный», «Император Павел I», «Цесаревич» и «Слава». У них в этом рейде особая миссия — демонстрировать флаг, прикрывая до поры до времени первую бригаду от любопытных глаз. Эту же задачу выполняют крейсеры «Богатырь» и «Олег». Откомандированные к первой бригаде линкоров, они рыщут мористее, лидируя три дивизиона новейших скоростных эсминцев. Медленные, но основательные «Рюрик», «Баян», «Адмирал Макаров», с приличным калибром 8 и 10 дюймов, стерегут подступы ко второй бригаде.

Группа крейсеров «Россия», «Диана», «Громобой», не способная никого догнать и ни от кого убежать, в окружении тихоходных эсминцев 4-го, 5го и 6-го дивизионов — главная ударная сила десанта. 43 четырехдюймовки, 24 шестидюймовки и 16 восьмидюймовых орудий главного калибра, бьющих на 20 вёрст — увесистый аргумент в споре за прибрежные города с расквартированными там немецкими гарнизонами. Они же прикрывают целую ораву тральщиков и транспортов, незаменимых при расчистке проходов к причалам для высадки десятитысячного десанта — всё, что Непенин смог наскрести за трое суток по учебным экипажам и оставшимся в Финском заливе кораблям. Авангард и главная ударная сила десанта — Тукумский и Курземский латышские стрелковые полки, обстрелянные, мотивированные, знающие местность. Первый из них деоккуппирует Виндаву и по железной дороге рванёт в Фрауэнбург, снося по дороге тыловые службы 8й и 10й армии. Второй должен отбить Либаву и прошерстить побережье. Морячки — на подхвате. Они, конечно, ребята лихие, но на суше — валенки валенками. Поэтому требуется закрепить эти толпы за подразделениями из латышских полков и запретить самодеятельность, во избежание нелепых, ненужных потерь.