И матушка ваша, и я, и все, кому близки вы были, очень за вас тревожились, потому много, много жертв унесла братоубийственная смута наша даже из нашего тихого и малого Окшинска. Без следа пропало несколько офицеров, пропал земский начальник Тарабукин, несвязный человек, пропал предводитель дворянства нашего Н.Н.Ундольский и много, много других. Миша Стебельков, студент, пропал тоже. Евдоким Яковлевич жив, хотя с большой семьей своей бедствует жестоко: жизнь дорогая, а заработки плохие. Очень он постарел, но все так же мятется душой то туда, то сюда: то сперва все в монастырь порывался уйти, чудной человек, то недавно крепко восставал он в бытность у меня против грехов церкви нашей и полагал, что необходимо восстановить светлую и простую веру славян, предков наших, которую нарушил св. Владимир. Жив и Степан Кузьмич наш. Он зовет теперь себя красным купцом и большими делами ворочает. Папашаего, КузьмаЛукич, все вместе с ним дела делает и крепко с нашими коммунистами кутит, хотя уж и голова вся белая. Даже особняк их вернули им, хоть и разграбленный. Проходил я как-то мимо; большая гульба там шла: крик, шум, граммофон это верезжит, а у решетки народ это стоит, дивуется... Большие дела разводит и Сергей Иванович, бывший учитель уланский: приспособился к новым порядкам и как сыр в масле катается и в большом почете у большевиков. Жив и доктор наш, милый Эдуард Эдуардович, который просил всем вам низко кланяться. Очень много приходится ему по своему делу трудиться: не оставляют народ болезни всякие. Как всегда, себя он не жалеет, всем помогает, и очень все его уважают и любят, а в особенности простой народ. Как-то попытались было его запутать в какой-то заговор и в тюрьму посадили, так прямо вся беднота поднялась и с иконами и с хоругвями ходила к тюрьме и добилась его освобождения. Старики Гвоздевы весьма состарились и живы, кажется, только надеждою повидать сына своего, Ваню, пропавшего без вести; Таня же, дочка их...» гм... гм... - запутался Евгений Иванович.
- Читайте, читайте... - сурово и тихо проговорил Володя. - Я давно ко всему... готов. Читайте... не... мучьте...
- «Таня же, дочка их... - продолжал потухшим голосом Евгений Иванович, - после постигшего ее несчастья...» Нет, извините: я не могу... Читайте сами...
И он, торопливо встав, передал письмо Володе.
И тот про себя, с дрожащими руками, прочел: