Расправа в замке Бельфорсбрук

— Что за глупости вы говорите, ей Богу, стыдно, взрослый человек, а ответственности за свои поступки нести не хочет.

Браун не ответил на реплику Мейсона.

— Пока мы не перешли к основному вопросу, вот вам бумага и карандаш, напишите, в какой больнице ваша мама, — между делом сказал Мейсон.

— Зачем это вам? — закричал Браун.

— Пишите, вам говорят. Нет времени на пустые разговоры, — повысил голос Мейсон. — Всех мерите одним мерилом на свой лад.

Любовник Мейбл стал выводить его из себя.

Браун машинально написал название больницы, делая Мейсону одолжение.

— Маму оставьте в покое, слышите, она не причастна, — громко заявил он.

— Это было понятно с первой нашей встречи, — спокойно ответил ему Мейсон. — Как подчас родные дети отравляют жизнь самому близкому человеку и не совестно, чёрная неблагодарность, называется, — Мейсон кипел, но старался не показывать своего состояния.

— Оставьте свои нравоучения для несмышленых либо умалишённых, противно слушать, — дерзил Браун.

Сыщик не принял к сведению его слова. Мнение о нём он сложил давно. Повторяться не хотел.

— Можете быть уверены, вашу маму никто беспокоить не собирается, ей и без нас досталось немало переживаний.

— Зачем вы ей всё рассказали, кто вас просил? Из-за вас она заболела, — кричал Браун.

— Ваша мама давно всё чувствовала и прекрасно понимала, чем эта история закончится. Так или иначе, узнала бы правду от полицейских.

— Причём здесь полицейские? Не надо мне навязывать чужого, я не вожу дружбу с представителями власти. Они не вызывают у меня доверия и интереса.

— Имеете и самое прямое. Преступница уже задержана, находится в полиции, с ней работают. Пришла ваша очередь. Вы были соучастником убийства, более того, вы подсыпали в чашку барона Уокера яд, желая отравить его. Против вас серьёзные улики, показания свидетелей, которые видели вас в тот день и час в замке Бельфорсбрук, когда свершилась трагедия. Последний раз советую — дайте правдивые показания пока вы дома. Суд учтёт и смягчит вам наказание. О маме подумайте. В противном случае, ваша песнь спета, Роберт Браун. Помните, при первом посещении я предлагал вам мирный диалог и полное раскаяние, которое принимается во внимание и рассматривается судом, причём в вашу пользу.

— Ещё чего? Вы в своём уме? — огрызался Браун. — Вот этого вы от меня не дождётесь.

— В таком случае передаю вас в руки полицейских, а они в свою очередь — правосудию. Ничего другого не остаётся. Вы сами меня вынуждаете к этому. Пожалуйста, Паркер, входите, — повернулся Мейсон лицом к двери.

— Да-да, мистер Мейсон, я здесь. Всё законспектировал. Ребята, — позвал Паркер полицейских.

— Подпись получите в полиции. Не надо терять время, — посоветовал Мейсон.

— Конечно, мистер Мейсон, — ответил Паркер.

Брауна начало лихорадить.

— Нет, господа хорошие, живым я вам не дамся, ишь, чего захотели… вы, что же думали, — закричал Браун. — «Истина никогда не побеждает. Просто умирают её противники», — процитировал он слова Макса Планка.

— Он ещё поучать нас вздумал, — бросил реплику Паркер. — Ребята, уводите его. Хватит с ним возиться.

В этот момент Браун выхватил из кармана штанин заранее приготовленный острый нож и резанул по венам. Порез оказался довольно глубоким, кровь хлынула струёй, Браун без сознания рухнул на пол.

— Кисейная барышня, устроил спектакль, — разозлился Мейсон. — Давайте жгут, быстро. — Паркер, не стойте, у вас имеются с собой бинт, спирт, что-нибудь? Действуйте, ну же. Глядишь, умрёт, потом нам отвечать, — поторапливал Мейсон.

— Не умрёт. Преступники народ крепкий. У нас всё есть. Уже несут, — с полным равнодушием ответил инспектор.

Полицейские поднесли жгут и помогли Мейсону наложить тугую жёсткую повязку.

— Теперь для подстраховки поверх повязки дополнительно наложите фиксатор и забирайте его. В полиции вызовите ему врача, дайте горячего сладкого чая.

— Хорошо, мистер Мейсон. Не сомневайтесь, всё выполню.

— На сегодня мы закончили. Спасибо всем за помощь. Ну и денёк выдался.

— И не говорите, мистер Мейсон, я весь вспотел от напряжения, — поделился Паркер.

— Посмотрите, с ним всё в порядке?

— Жить будет, — ответил Паркер.

— До суда точно будет, у него нет другого выхода, — вставил реплику сыщик, — гладя на бледное лицо Брауна. — Буду держать вас в курсе дел. Паркер, когда очнётся, не забудьте дать ему протокол подписать.

— Не забуду.

— Спасибо. На этом всё, всем спасибо за службу, — сказал Мейсон и покинул квартиру Брауна.

Мейсон возвращался домой поздно, голодный и усталый. Он приподнял голову, и перед его глазами предстала картина. Уильям остолбенел.