Расплата. Отбор для предателя

— Это все из-за тебя! — верещит девушка и снова бросается на меня. Но я вижу это все так, словно время вдруг замедляется. Кровь бешено пульсирует в голове, а поле зрения сужается до предела, и когда девушка делает очередной выпад, я словно предвижу это и делаю еще один шаг в сторону.

Она изумленно вскрикивает и спотыкается, теряя равновесие.

— Беги! — вдруг слышу я голос Аманиты. Она стоит чуть поодаль и наблюдает за происходящим так, словно такое происходит в ее жизни постоянно, как будто даже немного скучающим взглядом.

— За что? — выдыхаю я, постепенно приходя в себя. Все произошло так неожиданно, что я толком не успела испугаться.

Я смотрю, как девушка летит вниз и почти могу чувствовать ее боль, когда она падает на каменные плиты, ударяясь коленями и раздирая руки в кровь. Она шарит по земле, пытаясь найти осколок, который выронила, и продолжает отчаянно осыпать меня проклятиями, словно я являюсь причиной всех ее бед в жизни. Голос ее становится все выше, пока не превращается в хриплое карканье, от которого кровь стынет в жилах. Люди так не звучат. Даже звери не умеют издавать такие звуки… Это что-то потустороннее.

В конце концов она бессильно падает на землю и обхватывает лицо ладонями, ее тело сотрясается от рыданий. Единственная мысль, что приходит мне в голову, — это вернуться и помочь ей, несмотря на то что она минуту назад едва не убила меня. Я даже делаю шаг назад, чтобы помочь ей, но тут кто-то дергает меня за рукав.

— Ты чего? Пойдем!

— И бросить ее? — я смотрю в глаза Аманите и пытаюсь высвободиться.

— Смотри, за ней уже идут люди короля и отведут назад, ничего с ней не случится. Из испытания она в любом случае вышла, она разбила свою стекляшку. Или, может, ты тоже хочешь все бросить и вернуться?

Аманита испытующе смотрит на меня. — Пойми меня правильно, я была бы вовсе не против, если бы ты сошла с дистанции, но не таким глупым способом. Пойдем…

— Это место сводит людей с ума, — говорю я, все же давая Аманите увести себя вперед.

— Брось. Она просто переволновалась. Солнце напекло.

— Нет, — качаю я головой, — ты не понимаешь. Местные знают, что это за место. Город не просто так заброшен… Ты наверняка слышала, что это проклятое место, и поверь мне, это не просто слухи…

Марианна, которая все время выжидающе смотрела на то, что я буду делать, досадливо качает головой, очевидно крайне разочарованная тем, что я все же осталась невредима, а потом отворачивается и ускоряет шаг, заставляя своих подружек семенить за ней вслед.

— Я слышала, что половина тех, кто осмеливается войти сюда, теряют рассудок, — говорю я.

— Я думала, это глупые байки.

— Боюсь, что это не так.

— Ну что же, из десяти осталось девять, — мрачно озвучивает Аманита очевидное. — Так что, если верить твоим словам, еще четыре девочки сойдут с ума. Это как минимум.

Я оглядываюсь и вижу, как девушку, что едва не убила меня, оттаскивают назад, к выходу, два рослых солдата. Они делают это торопливо, так, словно за ними гонится стая разъяренных волков. Это люди Ивара, и они явно знают про это место не понаслышке. Девушка продолжает истошно кричать и пытается отбиваться от них.

— Дальше уже никто не поможет, — говорю я. — Никто не осмелится заходить в глубину города.

— Никто, кроме ненормальных, вроде нас, — усмехается Аманита. — Нужно отдать королю должное, он умеет выбирать интересные испытания.

— Для тебя все это словно какая-то игра, — говорю я.

— Это и есть игра, и в ней очень заманчивый приз. Ты говоришь, что половина сойдет с ума. Но я думаю, что здесь все и так уже рехнулись, раз отважились зайти так далеко.

— Они просто не знают. Я думаю, даже король не вполне понимает, что это за место, он не жил здесь…

Я прикусываю язык, спохватившись, что говорю слишком много лишнего. По легенде я из отдаленной провинции и знать про это место должна еще меньше остальных. Но если Аманита и замечает что-то, то не подает вида.

— А для тебя это все что? — спрашивает она.

«Наказание», так и хочется сказать мне, но я останавливаюсь вовремя.

— Я просто хочу выиграть, вот и все, — пожимаю я плечами, — прошлое испытание чуть не убило меня. Это тоже началось не слишком жизнеутверждающе… Это что угодно, но только не игра.

Когда мы, спустя час, или около того, доходим до самой белой башни, почти все уже скрываются внутри. Лишь две девушки не решаются войти, переминаясь с ноги на ногу у входа. Огромные белоснежные двери призывно открыты, и когда мы с Аманитой поднимаемся по ступеням и проходим внутрь, минуя девушек, по спине пробегает холодок. Я понимаю, почему они боялись войти. Весь город был пропитан ощущением тревоги и страха, но здесь, в прохладном и сумрачном нутре башни, это ощущение как будто усиливалось в десятки раз.

Отполированные мраморные плиты пола такие чистые и блестящие, словно это место не было покинуто сотни лет назад.